я нарочито медленно заново скрестила ноги, поправила юбку и обвела взглядом боковые столики, рассчитывая увидеть, где может быть спрятан кофейный торт – я уже проверила буфет и увидела там только кофейные чашки и высокий кофейный сервиз. Недоеденный кусок Вероники лежал на столике перед нами. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не схватить его и запихнуть себе в рот.
Ребекка встала.
– Мы с Марком хотели бы пожертвовать двадцать тысяч долларов. – Широко улыбнувшись, она повернулась, чтобы принять аплодисменты, и ее взгляд наконец остановился на мне. Меня тут же замутило. – Но с одним условием.
Перед чем продолжить, она выждала несколько мгновений, и за эти томительные секунды у меня свело живот.
– Мы пожертвуем деньги при условии, – продолжила она, не отрывая от меня взгляд, – что Тренхольмы согласятся провести у себя часть ужина. А чтобы не взваливать всю тяжесть на Мелани, я обещаю помочь ей с украшением дома.
Последовал еще один неожиданно громкий взрыв аплодисментов. Одновременно по комнате прокатился гул комментариев о щедрости Ребекки и о том, что от такого предложения невозможно отказаться. Я не знала, что меня напугало больше: розовые гирлянды, украшающие мои прекрасные каминные полки работы Адамса, и посыпанная розовым «инеем» рождественская елка в окне гостиной, чтобы ее могли увидеть все соседи, или мысль о том, что все эти неугомонные духи внезапно проснутся.
– Я… – начала я, но, поняв бесполезность протестов, умолкла.
– Спасибо, Мелани, – сказала мать, первой начав новый всплеск аплодисментов, которые все больше и больше напоминали мне стук гвоздей, забиваемых в крышку гроба. Она повернулась к собравшимся. – Я считаю, дамы, на этом наша встреча завершена. Убедитесь, что вы отправили мне все заполненные бланки наших комитетов, и проверьте электронную почту, чтобы узнать имя нашего нового председателя по сбору средств и то, в какие комитеты вас назначили. Спасибо всем, что пришли.
Другие женщины начали собирать вещи и прощаться, благодаря Ребекку, как будто она только что нашла лекарство от рака. Я же осталась на месте, разрываясь между желанием придушить кузину или же инсценировать смерть и переехать в другую страну. Ибо я знала: когда Ребекка бывала щедрой и доброй, на то имелись скрытые мотивы.
– С вами все в порядке? – тихо спросила Вероника.
Я одарила ее благодарным взглядом.
– Да. Я буду в порядке. Как только найду способ заставить мою кузину исчезнуть.
Вероника криво усмехнулась.
– Да, наверное, я могла бы вам с этим помочь. Что нам делать со всем этим розовым? – Она взяла свою тарелку и, на моих глазах скомкав остаток торта в салфетку, продолжила: – У меня дурные предчувствия по поводу ее талантов в области декорирования. Может, мне вызваться ей помочь?
Я энергично кивнула.
– Буду вам признательна. Надеюсь, я смогу удержать ее, пока вы развесите в доме обычные рождественские