вот любовь, ну что мне делать с ней?
Несешь с достоинством ты плечи свои белые.
Улыбка царственная, но не свысока.
Свет от тебя такой, что где же теперь тело мое?
Его уносит теплая река.
В друзьях ты счастлива, в делах – искусница.
Приревновать тебя – себя же погубить.
Но у тебя душа такая умница,
Она весь мир научит – как любить.
Пусть не меня… Все это уже выстрадано.
Трудна любовь, ответа не найти.
Ты все равно во мне, моя ты лебедь быстрая.
Лети, лети, мой Ангел во плоти.
Примирение
Я не корю людей, и я их принимаю
Какими вижу их, какими понимаю.
И мне приятно думать в тишине,
Что и они меня восприняли вполне.
«Самое страшное в мире, что только может случиться…»
Самое страшное в мире, что только может случиться, —
Это когда одиночество в душу к тебе постучится.
Будешь ли ты собакой, брошенной на дороге,
Или старою бабкой, плачущей на пороге
Дома, забытого Богом, или несчастным мужем,
Что над могилой жены дремлет и людям не нужен, —
Я не желаю такого даже злодею и вору.
Господи, сбыться не дай этому приговору!
«У нас в пятом классе…»
В начале жизни школу помню я…
У нас в пятом классе
была учительница истории —
такого маленького роста,
что на переменах
принимали ее за девчонку.
В тесной деревянной школе,
в снегах и морозах колымской тайги,
с нами бродила она
теплою пылью дорог
призрачной Древней Эллады.
А школьник Ваtля Урусов,
мрачный и молчаливый,
перерисовывал образы
эллинских статуй
на больших листах
чертежного ватмана.
И слепые кудрявые головы
античных богов и героев
вечною стали сиять
белизною паросского мрамора
в солнечном свете Афин.
Утешение
(Тема Г. Гейне)
Я утешу свою крошку,
Разведу ее беду.
Исцарапанную ножку
На колени я кладу,
Я целую ее ранку.
Это горе – не беда!
Завтра утром, спозаранку,
Не найдешь ее следа.
Пустяки! Рыдать не надо.
Эта кровь – еще не кровь.
Для леченья или яда
Предназначена любовь.
Вот когда в крови начнется
Настоящая гроза, —
Не дай Бог, тогда придется,
Крошка, выплакать глаза.
Надоедливой даме
Я вас, конечно, видеть рад.
Кто в мире вас достойней!
Но видеть мне Ваш пышный зад
Приятней и спокойней.
Маленькой «Мишке»
русской актерской дочери в Цюрихе, которой в 1992 г. было пять лет
Тоненький комарик – девочка Мишель.
Тоненькие ручки, тоненькие