тайна сделалась видна.
В этом стихотворении, написанном поздней осенью 1908 года, все дышит воспоминаниями, тоской о ней, «колдунье». Но переписка прервана, кажется, что они никогда больше не увидятся…
В следующем году на лекции в Академии художеств Николай Гумилев повстречался с Максимилианом Волошиным. Там же Гумилева представили выпускнице Женского Императорского института, ставшей недавно вольнослушательницей лекций по испанской литературе и старофранцузскому языку в Санкт-Петербургском университете, – Елизавете Дмитриевой.
Как она сама потом вспоминала: «Он поехал меня провожать, и тут же сразу мы оба с беспощадной ясностью поняли, что это “встреча” и не нам ей противиться».
«Не смущаясь и не кроясь, я смотрю в глаза людей, я нашел себе подругу из породы лебедей», – написал Николай Степанович ей в альбом.
Елизавета родилась 31 марта 1887 года в обедневшей дворянской семье, была младшей и все детство тяжело болела, не вставала с постели, страдая туберкулезом костей и легких.
Помогла вера. Бабушка заставила ее целовать образ целителя Пантелеймона и повторять: «Младенец Пантелеймон! Исцели младенца Елисавету!». И, как огонек надежды, – мерцающая лампадка у иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость».
И однажды девочка стала ходить…
Вместе с Гумилевым, которого, как ей казалось, она ждала всю жизнь, Елизавета бывает в «башне» у Вячеслава Иванова, на лекциях, на литературных вечерах. Они читают друг другу стихи – свои и чужие. Николай дарит Лиле (так звали ее домашние и близкие) свою книгу «Романтические цветы». Романтическая любовь – такая, о какой она мечтала в детстве, в юности, прикованная к постели. Он посвятит ей строки:
Ты ждешь любви, как влаги ждут поля;
Ты ждешь греха, как воли кобылица;
Ты страсти ждешь, как осени земля!
И тут неожиданно возникает любовный треугольник. Максимилиан, видимо, прозрев, зовет на лето Елизавету к себе, в Коктебель. Но Дмитриева, женским чутьем понимая возникшую ситуацию, не соглашается приехать без Гумилева.
«Корень зла», к сожалению, таился в некрасивой, больной, но, безусловно, талантливой, жаждущей жизни и впечатлений Елизавете Дмитриевой – Лиле…
31 мая пара была уже в Коктебеле. Довольно скоро Гумилев заметил охлаждение к себе Лили. Она часто уединялась с Максом и добилась того, чего хотела, – Волошин потерял голову.
«Мне все казалось, что хочу обоих, зачем выбор?» – напишет она в своих воспоминаниях, не забыв покаяться перед Гумилевым.
С каждым днем положение Николая Степановича становилось все более двусмысленным. И тогда коварная Лиля попросила его уехать, а сама осталась с солнцеподобным Максом и провела с ним в Коктебеле все лето.
В Петербурге Гумилев и Дмитриева постоянно сталкивались друг с другом в различных литературных компаниях. И Елизавета… вновь стала оказывать ему знаки внимания.
В это же время на литературном горизонте появилась некая загадочная Черубина де Габриак. Поползли самые невероятные слухи об одинокой