ли вам, когда я сам краснею?.. я боюсь…
– Вы боитесь!.. вы?!. – вскричал Рауль.
– Да, я боюсь… только не живых, мосье де ла Транблэ.
– А кого же? – спросил кавалер, не зная, серьезно ли говорит дон Реймон.
– Мертвых!.. Я боюсь мертвых!.. Прежде был только один, теперь их двое! – отвечал командор мрачным голосом.
– Что вы хотите сказать? Я вас не понимаю…
– Я дал клятву – и изменил этой клятве!.. Я дрался в пятницу!.. кровь, пролитая мною, вопиет против меня!..
Произнося эти слова, командор, казалось, был в каком-то лихорадочном бреду.
– Я не смею вас расспрашивать, – сказал Рауль. – Я помню, что уже раз мои вопросы остались без ответа… Однако позвольте мне сказать вам, что моя преданность вам не имеет границ. Иногда чувствуешь облегчение, поверяя другу страшные тайны, которые тяготят нашу душу.
Командор несколько раз провел дрожащей рукой по своему лбу. Губы его раскрылись, но не издали никакого звука. Очевидно, нерешимость его была слишком велика.
– Вы правы, – сказал он наконец. – Тайна тяготеет надо мною и я хочу, я должен облегчить свою душу. Вы все узнаете.
– Говорите! – вскричал Рауль, любопытство которого было глубоко возбуждено.
Дон Реймон посмотрел на свои часы.
– Сейчас будет одиннадцать часов, – сказал он. – Не знаю, буду ли я иметь время докончить мой рассказ, да все равно, начну! Пойдемте к вам, мосье де ла Транблэ.
– Пойдемте, – отвечал Рауль.
Кавалер и дон Реймон вышли из гостиницы, потому что Рауль никому не хотел открывать тайны Комнаты Магов и секретных коридоров. Они вошли в соседнюю улицу, прошли двор соседнего с гостиницей дома. Молодой человек ввел своего гостя через тайный вход, сделанный в столовой, в восточную гостиную. Алебастровая лампа, висевшая на потолке, слабо освещала комнату.
– Прежде, чем я начну рассказ, – сказал испанец, – я обращусь к вам с просьбой. Вы, конечно, исполните то, о чем я буду просить вас, не так ли?
– Обещаю вам, – сказал Рауль.
– Через час вы увидите, что я вдруг упаду к вашим ногам, как будто пораженный громом; не пугайтесь этого, положите меня на диван, станьте на колени возле меня и прочтите семь псалмов покаяния. Знаете вы их наизусть?
– Нет.
Командор вынул из кармана небольшую книгу в черном сафьянном переплете с серебряными застежками и подал ее Раулю, говоря:
– Вот книга, с которой я никогда не расстаюсь. Вы найдете в ней псалмы, помянутые мною. Смотрите же, не забудьте вашего обещания.
XXXVI. Мальтийские кавалеры
– Не успев еще выйти из детства, – начал дон Реймон, – я вступил уже в мальтийский орден св. Иоанна Иерусалимского; я хочу сказать, что в самом нежном возрасте я был принят в число пажей гроссмейстера, который назывался дон Блаз-де-Переллос князь Калатайюда. Между своими предками с материнской стороны князь этот считал двух прабабушек из дома Васкончеллосов, что именно и доставило мне честь в двадцать пять лет командовать галерой. На следующий год гроссмейстер воспользовался