ужасно. Только слепой не поймет, что рубашка не моя: бóльшая часть свисала, словно парашют, потому что полностью запихнуть ее внутрь было просто невозможно. А с натянутыми и заплетенными в тугую косу волосами я выглядела и вовсе смешно.
– Ну как? – кажется, этот вопрос не мог прозвучать еще более несчастно.
Брайс окинул меня с ног до головы внимательным взглядом, от которого стало неуютно, и одобрительно кивнул:
– Да, так мы сможем избежать лишних пересудов.
– В этом я сильно сомневаюсь, – усмехнулась я. – Разве что женщины в вашем мире как-то принципиально отличаются от наших.
– Что ты имеешь в виду?
– Как часто ты ходишь в компании женщины, которую прежде никто никогда тут не видел, и покупаешь ей одежду?
– О, – выдал тот, забавно нахмурившись. Очевидно, он и не думал о том, как все будет выглядеть со стороны. – Пожалуй, такое впервые.
У нас такая ситуация вряд ли бы даже привлекла внимание, но не в мире, где твоя репутация может быть уничтожена неудачно выбранным нарядом.
Я закусила щеку, чтобы сдержать смешок – вспомнились нескончаемые пафосные приемы, и я поняла, что у нас подобный сценарий тоже был возможен. Стоило лишь надеть наряд не из последней коллекции.
– Может, не стоит нам никуда идти? – предложила я. – Мне не хочется создавать тебе проблемы.
– Все в порядке, – решительно заявил Брайс, как-то хитро улыбаясь, но не дал мне времени в чем-то его заподозрить, сразу направившись к двери. – Пойдем, покажу тебе город.
Заставив себя отвернуться от зеркала, чтобы не запереться в комнате, я побежала за Брайсом, который уже спускался вниз.
Мы вышли на улицу, и я на миг замерла, пораженная красотой этого места, но долго любоваться не вышло: один взгляд на озеро, сегодня уже наполненное водой привычного цвета, и все еще примятую траву перед ним – как я почувствовала подступающее к горлу отчаяние.
Еще утром я пообещала самой себе не позволять скорби снова взять вверх до тех пор, пока я не разберусь, что тут вообще происходит. Пообещала, что позволю себе оплакать лучшую подругу, но не сейчас.
Брайс, явно продолжающий слушать мои мысли, поспешил увести меня подальше от места, в котором словно была сконцентрирована вся моя боль. Обогнув дом слева, он провел меня через большой, но не очень ухоженный сад.
– Раньше им занималась мама, – пояснил он. – Никого не подпускала. А когда они с отцом переехали, сад стал никому не нужен.
– Это так печально, – вздохнула я, рассматривая заросшие клумбы и увядшие кусты, ясно представляя, как прекрасно было это место когда-то.
– У нас с братом нет на него времени, а нанимать кого-то не хочется, ведь мама так долго оберегала это место от посторонних.
Брайс открыл деревянную калитку с очень красивым резным узором, и вскоре мы вышли на тракт.
Все-таки дом располагался в удивительном месте. Вокруг не было видно соседских домов, и создавалось