танцевали девы, чудно.
Там у народа был свой бал.
38
Пригож сентябрь. Бабье лето
В нём продолжается, светясь.
Иван, ещё легко одетый
И никуда не торопясь,
Один по улицам гуляет,
Своей свободой дорожа.
Каникулы он вспоминает,
Отца и мать. Как было жаль
Их, и имение родное,
Опять надолго оставлять.
Он дней тех время золотое
Конечно, будет вспоминать.
Как позабыть отца восторги,
Улыбки матери своей.
И наслаждение свободой
Среди чарующих полей,
Где счастлив был на самом деле.
Где не тревожили его.
Но дни каникул пролетели,
Уж слишком быстро для него.
39
И вновь, он в городе. Придётся
Ему в гимназии терпеть,
Всё то, что в ней преподаётся.
Иной альтернативы нет.
Что к изученью предписали
России умные мужи,
Себя видать не исчерпали,
Хотя давно уж не свежи.
Из всех наук, что диктовались
Учителями, может быть
Не все Иваном признавались.
Не мог он всё подряд любить.
К иным из них, не видя пользы,
Он равнодушно подходил.
Но если, подходить серьёзней —
Предметы многие любил.
Любил словесность он, ведь русским
Поэтом стать, не зря решил.
Историю, язык французский
И географию ценил.
40
В осенних днях коротких, скудных,
Ненастной, сумрачной порой,
Уж не гуляли в парках люди.
Кто был на службе, шёл домой.
Кто б, где бы, не был, торопился,
Вернуться в свой уютный дом.
Конечно же, и гимназисты
Домой торопятся бегом.
Дождь, слякоть, сырость надоели.
Скорей бы, выпал первый снег.
Вот в гимназической шинели,
Шагает юный человек.
Озёрца луж, наплывы грязи,
Обходит он не торопясь.
В нём нет ликующих соблазнов,
Бежать, растаптывая грязь.
Иван (а это он) спокойней,
Но и грустнее остальных.
Да и куда бежать? Вне дома,
Живёт он у людей чужих.
41
Ненастья дней осенних, хмурых,
Рождали в мальчике тоску.
Зимой бесчинствовали бури.
И долго он не мог уснуть,
Прислушиваясь к их стенаньям.
Кто удержать бы, мог их прыть?
Он утром просыпался рано,
Но продолжала буря выть.
Иной раз, долгую неделю,
Весь город снегом занеся,
Шумели бури и метели
Над всеми сипло голося.
Когда ж, почувствовав бессилье
Они склонились до земли,
Их крылья снежные, красиво
Мелькнув, рассеялись вдали.
И день наполнился вдруг синью
И солнце в небе вновь взошло.
Сиянием неугасимым,
Оно сердца людей зажгло.
42
Теперь,