нет. Остались только мы. Это было вчера. Самым первым очнулся Егорка, потому что он самый большой из нас, ему тринадцать. Это он разбудил нас и привёл сюда. – Он обвел пухлой рукой небольшую поляну, окруженную высокими и густыми деревьями. То там, то здесь, виднелась мятая трава и поломанные ветки – признак неумелого ночлега. – Егорка со своими друзьями спас нас из раз-бив-ше-го-ся самолёта и принёс нас сюда. Говорит, чудо, что мы спаслись. И он не понимает, почему все взрослые погибли, а мы – нет. Он сказал, что это очень странно. Но он поймёт, я это знаю. Он умный. Ну и, когда он всех нас перетащил сюда, на эту поляночку, он чуть не помер, как он сказал, из-за наших толстых тушек. Мы даже ничего не делали. Здесь, кстати, очень даже удобно. Ксюша даже заплакала от восторга, правда потом долго не просыпалась, и сейчас у неё изо рта вылетают мухи, и как-то у неё там нехорошо немного.
– Что? Так, ладно, а кто я?
– Ты? Ну ты даёшь! Ты же Хрюша!
– Ладно, а сколько мне лет?
– Или десять, или одиннадцать.
– Окееей, а где самолёт?
– Какой? В котором мы ехали сюда? Нуу, он где-то там, – он показал своей хрупкой рукой в сторону гор, на север – мы еле выжили. Чудо, что мы спаслись. Так сказал Егор. А ещё, – он понизил голос – оттуда, где самолёт, ночью приходят Они, и пугают нас. Но мы их не видели.
– Они?
– Да. Только тссс! – он приложил палец к губам – они всё слышат.
– Так. Ладно. Что-то я не очень все это понимаю. Сначала эти гребаные пожарные, теперь этот остров… Ну это явно сон. Иначе просто быть не может. Но такой реалистичный сон… И почему я во сне могу думать? Во сне же я выполняю какую-то роль, какой-то алгоритм, который мне не под силу изменить. А сейчас я думаю, анализирую… Ничего не понимаю. Что-то, наверно, я должен понять, что-то узнать. Но что? И зачем? К чему все это? Или может это обычный сон, а я принимаю его слишком близко к сердцу, воспринимаю все слишком буквально? Но во сне же так не может быть. Как же это сложно… А что ты скажешь? – обратился он к мальчику – ты же часть моего сознания. Может, поможешь мне?
– Слушай, ты меня пугаешь – сказал боязливо Миша. – Давай я позову Егора. Он как раз хотел с тобой погово… – он вдруг застыл как камень. Глаза не мигали. А потом он не своим голосом забасил – ГП как мир сознанья… МДЗ как мир созданья… Не говори, что прошлое уже прошло…, а будущее для нас сокрыто… Проснись… Создан для… Убей своего врага… Символ… Символ… Понять. Да. Понять… Да… – Миша понемногу начал приходить в себя. – Ой, что-то голова закружилась. Да… Что я говорил, Хрюш? Я же что-то говорил сейчас?… А, ну да, давай я Егора позову. Он поможет тебе. Хорошо?
Хрюша недоуменно смотрел на него, сдвинув брови «домиком». Он уже хотел сказать, чтобы тот позвал уже своего Егорика, но не успел: что-то начало происходить.
Мальчики сначала почувствовали вибрирование под ногами. С каждой секундой оно становилось все сильней и сильней. И уже через минуту оно превратилось в резкую, шокирующую и сногсшибательное