интересом.
– Разве получаса недостаточно для такой опытной телеведущей и женщины, чтобы расколоть мальчишку как бразильский орех?
– Не такой уж он и мальчишка, – возразила Марина. Она поджала губы, словно пыталась сдержать эмоции.
Мэттью отсканировал выражение ее лица. Она выглядела уставшей и расстроенной. Было понятно, что ей совершенно не нравилось все происходящее. Мэтт взял драматическую паузу и прошелся по офису, сложив руки за спиной.
– Ты говоришь так, будто знаешь парня куда лучше, чем я думаю, – неожиданно произнес он и уставился на нее своим пронзительным, ястребиным взглядом.
Марина раздраженно закатила глаза.
– Я изучаю объект прежде чем съесть его. Не потому ли я все еще веду это шоу?
– Возможно. Поэтому тебе придется принять новые условия и еще усерднее изучить объект, – саркастически хмыкнул Мэттью.
– Сдаюсь, – мрачно произнесла Марина. – Я постараюсь сделать все возможное. Но не даю никаких гарантий.
Мэттью развернулся к окну, в очередной раз продемонстрировав свои широкие плечи в идеально сидящем, сшитом на заказ, пиджаке, и промолчал. В груди Марины тихо клокотала ярость, как лава древнего, просыпающегося вулкана. Ее руки сжались в кулаки до боли в пальцах, кровь пульсировала в венах так громко, что она буквально слышала ее рев в своей голове. Она неистово выдохнула и направилась к выходу.
Марина ненавидела Мэттью, ненавидела Аристова и Эдди Смайлза, но больше всего она ненавидела тот день, когда родилась на свет.
Она не только с самого начала не хотела, чтобы это шоу состоялось, но с тех пор, как работа над ним началась, ее жизнь превратилась в полный бардак. Поэтому, возможно, Марина даже порадовалась тому, что все оказалось на грани фиаско. Она хотела, чтобы предстоящий эфир стал самым провальным за всю историю телевизионных шоу, и чтобы у нее появились веские причины завершить карьеру, аргументируя тем, что растеряла все свои профессиональные навыки.
– Я пошутил, дорогуша, – услышала Марина голос Мэттью за спиной в тот момент, когда опустила руку на дверную ручку. – Извини, что сделал это, но видеть тебя настолько обеспокоенной нашим шоу… Это бесценно, – Мэттью повернулся к ней с самодовольной ухмылкой на лице. Она продолжала стоять, хватаясь за дверную ручку, часто дыша, стараясь сдержать вырывающийся на волю гнев. – Я продал им не рекламное, а эфирное время, и это еще не все. Теперь у нас есть дополнительные полчаса. Это подтверждено дирекцией канала.
Марина не могла поверить своим ушам, ей казалось, что земля уходит у нее из-под ног. Мэттью подошел к ней и слегка сжал ее плечи, приблизившись губами к уху.
– Ты же понимаешь, что мы получили? Я возлагаю на тебя все свои надежды. И очень прошу не напортачить. – Мэттью развернул Марину лицом к себе и пристально посмотрел на нее. – Никаких правил. Никого соблюдения чертова контракта. Просто дай им гребаную сенсацию. Поняла?
Марина отвела взгляд, ощущая, как последние силы поки�