и не выпендриваться. Я и не выпендривался. Иногда внутри все вопило, порой на лице выступала краска стыда, но я не выпендривался.
Жизнь все поправила. Я где-то читал, что уже в пятилетнем возрасте человек складывается таким, каким он останется навсегда. Мне кажется, это не совсем так. Человек учится всю жизнь, и даже в тридцать и сорок ты не можешь ручаться, что знаешь о себе все.
Однажды я понял, что не могу слышать слово «черножопый». И совсем недавно посетила другая мысль: я способен не подать руки человеку, его произнесшему. Ну а сегодня, похоже, меня подстерегло новое открытие: я в состоянии выкинуть такого человека из машины, хотя по долгу службы должен доставить его в пункт назначения целым и невредимым.
Жалко ли мне изнасилованную девочку? Безусловно. Но стал ли от этого красномордый толстяк, приветствующий этнические чистки, менее омерзителен?
– Приехали, – произнес я, припарковавшись перед мебельным центром. Я не хотел грубить.
– Спасибо, – в тон мне ответил пассажир. Он старался не пересекаться со мной взглядом. Очевидно, что-то в его голове все же повернулось, какие-то шестеренки проскрипели, приоткрыв ранее не доступный угол зрения. Я часто замечал интересную деталь: если человек из привычной среды обитания, где чувствует себя своим, попадает в другую, незнакомую, где ему могут выговорить за ковыряние в носу или громкую отрыжку, он начинает задумываться.
Толстяк положил деньги в нишу под магнитолой. Ни о каких чаевых не могло идти и речи, он даже не протянул деньги мне в руки.
И не попрощался. С кряхтеньем выбрался из салона и вышел в ночь, хлопнув дверцей. Я еще некоторое время смотрел, как он закутывается в пальто и поднимает воротник.
Похоже, моя жена права: я становлюсь мизантропом. После таких встреч я действительно начинаю ненавидеть людей.
Я остался на стоянке «Мебельная фабрика». Выставил на телефоне статус «Свободен» и стал ждать.
Минут через пять телефон зазвонил.
– Алло, сто сорок седьмой, – пропела на московский манер, растягивая гласные, девушка-оператор. Мне очень нравился этот голос. Жаль, что я редко на него натыкаюсь.
– Да, слушаю.
– Новую заявку получили?
– Нет.
– Проверьте телефон. Вам нужно прямо сейчас к ресторану «Прага», отвезете клиентов в сауну «Водолей» на Батумской. Двести десять рублей. Я отмечаю, что вы приняли?
– Ага, давайте.
Она отключилась. Я проверил телефон и обнаружил заявку. Не люблю я эти сауны и рестораны. Наверняка в машину загрузится большая толпа пьяных и пахнущих винегретом людей. А уж если в качестве пункта назначения также фигурирует ресторан или сауна, то тут как в мультике про Дюймовочку: «Ну вот, пожрали – теперь можно и отодрать».
Настроение упало ниже некуда. Паршиво как-то началась сегодняшняя смена. Может, стоит отказаться от заказа, сославшись на неполадки в машине? Диспетчер,