вдохновенья.
Скоротечность
Промчалось детство беззаботное
В мечтаньях розовых беспечно.
Блеснула юность мимолётная,
Забыв, что время быстротечно.
Познала зрелость испытания
И шепчет старости серьёзно:
«Оставь морали, назидания,
Считай, что бытие курьёзно».
В пробке
Бесплодно время в пробке длинной,
Коришь себя: «Зачем я встрял?»
Путь представляется рутиной,
Не виден радостный финал.
Алеет море стоп-сигналов,
Напротив – жёлтых фар река.
Пик отвратительных скандалов
Из-за любого пустяка.
Теряешь образ свой джентльменский,
Напрасно давишь на педаль…
Завидев милый облик женский,
Летишь в заоблачную даль.
Птицы
Давно не появлялись снегири.
Синицы – неназойливые гости.
Любовных встреч затёрлось попурри.
Порвал я фото, бешеный от злости.
Не чиркают над крышами стрижи,
И ласточки-проныры улетели.
Романы заполняют стеллажи.
Мы больше не встречаемся в отеле.
Лишь вороньё поблизости одно
Клюёт гнилые брошенные груши.
А голуби изгадили окно —
И наши исковерканные души.
Словно Пан
Стрелял в меня Амур крылатый
И растранжирил весь колчан.
Я жил тогда слегка поддатый,
Бродил по лесу, словно Пан.
Эрот добился должной цели,
Вонзил любовную стрелу.
В объятьях сладких мы хмелели,
Воздав излишествам хвалу.
Цвели изысканные ночи,
Не угасала страсть с утра.
Наперсницы пылали очи.
Прошла тоскливая хандра.
Я тратил силы непрестанно,
Забыв, что скуден их запас,
Изображал порой султана,
Превозмогал себя подчас.
Старался с нежною зазнобой,
Капризам дамским потакал.
Считал возвышенной особой,
Не пререкаясь, ублажал.
Готов был укусить свой локоть,
Подпрыгнуть выше головы.
Лобзал супруге каждый ноготь,
Дарил наряды… Но увы,
Промчались годы безоглядно —
Я стал в эротике профан.
Мне больно, а жене отрадно —
Грущу, рогатый, словно Пан.
Адюльтер
В годы школьные, беспечные, весёлые
Я открытый был, правдивый пионер,
Подносил соседке сумки претяжёлые
И не знал чудного слова «адюльтер».
В дни студенчества очкастого, фривольного
Я прогуливал частенько универ,
Испытал соблазны вихря алкогольного,
Прочитал, что существует адюльтер.
Каруселью понесла стезя рабочая,
Можно было сделать тысячу карьер.
Представлялось – трудовая жизнь бессрочная,
В ней