губ. Порой, работая с бумагами, он слегка хмурил брови, но его лоб почти сразу разглаживался. Выводя кистью иероглифы, он выглядел возвышенным и непогрешимым, живым воплощением фразы «Изящен, словно капли росы на бамбуковых листьях, обдуваемых прохладным ветром, а манеры изысканны, как чистейший жемчуг и драгоценная яшма».
Глядя на этого человека с безупречными манерами, я никак не могла понять: как так получилось? Как могло произойти, что Юнчжэн наградил его титулом «Акина», сравнив со свиньей? Даже обезглавливание не свидетельствовало бы так ярко о ненависти Юнчжэна!
Я глядела на восьмого принца, и в моей душе на сотни ладов ревела буря разнообразных чувств.
Не знаю, как долго мы сидели, но в конце концов я захотела есть. Оглядевшись по сторонам, я приметила, что у него на столе стоит пара блюдец со сладостями. Помявшись в нерешительности, я все-таки отважилась. Поднявшись, я подошла к столу, выбрала пирожное и сразу сунула в рот. Восьмой принц вскинул голову и, взглянув на меня, изогнул губы в улыбке.
– Если я в ближайшее время не вернусь, сестра непременно будет беспокоиться, – сказала я.
Улыбаясь одними губами, он опять молча опустил голову. Снова подняв глаза и потирая висок, он позвал:
– Ли Фу.
Быстрыми шагами в кабинет вошел Ли Фу и, согнувшись в легком поклоне, приготовился выслушать распоряжения.
– Проводи вторую госпожу домой.
Ли Фу немедля распрямился, подал мне плащ и шапку, а затем помог мне одеться, и мы вышли на улицу.
Под ногами, как и прежде, шуршал снег, и вокруг по-прежнему не было ни души. Ли Фу шел впереди. Внимательно следя за дорогой, я поняла, что он выбирал самые дальние и и глухие тропки, по которым и в обычное время мало кто ходил, а сейчас там вряд ли можно было встретить даже птиц. Вдоволь попетляв, мы вышли к какой-то узкой тропинке, возле которой Ли Фу остановился и с поклоном сообщил мне:
– Следуйте по этой дорожке, и очень скоро увидите ваш дом. Слуга должен вернуться, чтобы выполнять другие поручения господина, поэтому он не будет провожать госпожу.
– Иди! – Я отпустила его кивком головы.
Присев на левое колено, он распрощался и ушел.
В последние дни я частенько машинально бросала взгляд на свою левую руку и замирала. То мне казалось, что я понимала причину поведения восьмого принца, то была уверена, что не понимаю ровным счетом ничего. В старшей школе я как-то испытала пылкую влюбленность, но чувства подростков достаточно примитивны, и мне оставалось лишь гадать, что творится у него в душе.
Он влюблен или нет? Развлекается или искренен? Действовал экспромтом или давно вынашивал какие-то планы? Я не знала!
Кем были красивые девушки для этих выросших во дворце мужчин, погрязших в междоусобной грызне? Красивой декорацией в моменты душевного равновесия и способом развлечься – в минуты разлада. Если говорить о десятом принце, который испытывал ко мне чистосердечную привязанность, то и он не видел особой разницы – жениться на мне или на Гороло-гэгэ. Я уже на самом