в моей вымышленной подруге Каролине то, что она и её такие же вымышленные родители состоят в вымышленной секте, считающей компьютер, мобильники и телефон бесовщиной. И поэтому у них ничего подобного нет – что не даёт госпоже Цайглер возможности позвонить им, чтобы выяснить, действительно ли я у Каролины.
– У нас есть где-нибудь термос? – спрашиваю я, распахивая одну за другой дверцы шкафа.
– Здесь, – госпожа Цайглер, целенаправленно засунув руку в конкретный ящик, подаёт мне термос.
Вода закипает. Я в спешке переливаю её в термос.
– Может, скажешь, зачем вам с Каролиной горячая вода? – недоверчиво осведомляется госпожа Цайглер.
– Пить, конечно. Ну, то есть… чтобы согреться, если, гуляя, замёрзнем.
– Да, но… горячая вода? – изумляется госпожа Цайглер. – Может, лучше сделать вам чаю? Или какао?
– Нет-нет, – поспешно отклоняю я её предложение. – Вера Каролины запрещает ей пить чай или какао.
– Что, серьёзно? – госпожа Цайглер потрясённо качает головой. – Чего только люди не выдумают, чтобы осложнить себе жизнь…
– До свидания! – С термосом в руке я несусь к двери и почти уже выскочила на улицу, как она кричит мне вслед:
– Не забудь: самое позднее в восемь ты должна быть дома. И без глупостей!
Я отсутствовала не дольше десяти минут, но на спине и затылке Рори уже лежит сантиметровый слой снега. Доктор Херкенрат действительно не тронулся с места и, увидев меня, радостно лает.
– Фу! – командую я, мельком взглянув на дом, где Лысый по-прежнему, бегая по комнате, разговаривает по телефону.
«Только бы он не выглянул в окно!» – молю я, спешно откручивая крышку термоса, и говорю Рори:
– Сейчас может быть немножко неприятно. – Каждый, кто когда-нибудь слышал эту фразу у зубного врача, знает, что это самое бессовестное приукрашивание действительности. – Готовы? – спрашиваю я.
– А-а, – отзывается Рори.
Думаю, это означает «да».
Я осторожно, тонкой струйкой лью горячую воду из термоса, стараясь растопить слой льда на капоте вокруг языка Рори. И по-прежнему держу в поле зрения дом и Лысого. Он ревёт в трубку – похоже, жутко на что-то злясь.
– А-а-а-а, – выдаёт Рори с перекошенным от боли лицом, но горячая вода помогает. Сыщик осторожно втягивает язык, и ему потихоньку удаётся отлеплять его от капота.
– Ещё капельку. Сейчас получится, – подбадриваю я его.
Рори почти освободился, примёрзшим остаётся лишь самый кончик языка, когда Лысый, внезапно выглянув в окно, столбенеет и приходит в бешенство.
– Чёрт! Он нас увидел. Поторопитесь! Скорее! – в панике кричу я, но дверь уже распахивается, и мужчина, вооружённый бейсбольной битой, с грозным видом топает к нам.
– Эй! – рычит он, в то время как Рори лихорадочно возится с языком. – Эй! Что вы забыли у моей машины?! О, да я же тебя знаю! Ты же этот мерзкий ищейка из телевизора! Небось шпионишь за мной? Что тебе тут нужно? Сейчас, дружок, взгрею тебя по первое