меня!
Но подруга лишь загадочно улыбалась, продолжая наматывать свой чудный хвостик на палец.
– Люблю решительных мужчин, – вздохнула Юн Хи, – наконец-то хоть один нормальный в этих стенах завелся.
Над их головами переливами зазвучал звонок, предупреждающий, что занятия начались. Маргарите только и оставалось, что беспомощно наблюдать, как Сунан подмигнула ей и побежала к лестнице на второй этаж.
– Предательница! – крикнула ей вдогонку Воронцова.
Вадим презрительно фыркнул и тоже покинул их, оставляя в полном одиночестве в широком коридоре.
– Что тебе нужно от меня? – Маргарита вырывалась и колотила незнакомца куда попало.
Только когда Дамиан почувствовал жар в том месте, куда впечатывался ее гневный кулак, он понял, что девчонка снова призвала огонь на помощь. Это нужно было прекратить, иначе отец просто низвергнет его сам.
– Немедленно отправляйся ко мне в кабинет! – Громогласный голос за спиной был самым страшным тому подтверждением.
Дамиан повернулся, от неожиданности выпуская свою жертву, которая болезненно приземлилась на пол. Девушка, едва заметила самого ректора, хотела скрыться. Но Дамиан крепко схватил ее за запястье, не давая ладони обжечь его. Огромный, почти двухметрового роста мужчина внушал такое благоговение всем своим видом, что коленки у Маргариты снова предательски дрогнули.
Какой ужасный день! Она ведь не виновата, так почему же должна страдать? И почему должна следовать за ним? Меж тем ректор пальцем указал, что им двоим надлежит направиться следом, и ее снова потащили вперед. Маргарита пыталась освободить руку, но тщетно. Дамиан терпел, понимая, что теперь в каждом месте, где она касалась открытой кожи, будет ожог.
– Не прикасайся ко мне! Никогда не прикасайся ко мне! – Ее злобный шепот (она, конечно же, не посмела бы кричать в стенах академии, да еще в присутствии ректора) звучал сбоку от него.
Дамиан повернул голову, обжигая девушку в ответ ледяной синевой своего взгляда.
– Ты же сама умоляла любить тебя, – сквозь зубы процедил молодой человек.
Он волоком затащил Маргариту к отцу в кабинет. Она продолжала возмущаться, но Дамиан был доволен, что все так удачно складывалось. Только когда за ними закрылась дверь, он отпустил девушку, поддерживая свою обожженную руку.
Ректор негодовал и как отец, и как ответственный за порядок в этих стенах. Но сейчас в нем преобладал отцовский гнев. Едва увидел их обоих, Виктор понял все без лишних слов. Одним взмахом руки он заставил Маргариту замереть, как и сам Дамиан поступил с охранником во дворе, затем повернулся к сыну.
– Как ты посмел явиться сюда так открыто, да еще вести себя подобным образом? – Его голос обрушивался на стены, которые к счастью не пропускали ни звука в коридор, скрывая происходящее в кабинете от лишних ушей.
Зато в ушах Дамиана до сих пор стоял звон.
– Зачем тогда вызвал меня? – прорычал сын в ответ, – ты же знал о Перерождении!
– Я