поднялись и медленно направились к выходу. За первые две минуты, что я провел в баре, из него ушло человек двадцать. Военная полиция имеет обыкновение оказывать такое действие на других людей. Неудивительно, что тот тип с изуродованным лицом не хотел пускать меня в свой бар.
Ко мне подошла официантка в черной майке, обрезанной снизу примерно в четырех дюймах от шеи, черных шортах, обрезанных примерно в четырех дюймах ниже талии, и черных туфлях на очень высоком каблуке. Она стояла и смотрела на меня, пока я не сделал заказ. Я попросил принести мне пиво «Бад» и заплатил за него в восемь раз больше, чем оно стоило. Сделал пару глотков и отправился искать проституток.
Они нашли меня первыми. Думаю, они хотели, чтобы я исчез, прежде чем из-за меня бар окончательно опустеет, а количество их клиентов будет равняться нулю. Две из них направились прямо ко мне. Блондинка и брюнетка. Обе в крошечных облегающих платьях, блестящих разноцветными синтетическими нитями. Блондинка обошла брюнетку, и та отстала, а она поспешила ко мне, неуклюже покачиваясь на своих высоких каблуках. Брюнетка развернулась и решила заняться сержантом из отряда специального назначения, с которым я разговаривал. Он отмахнулся от нее с отвращением, показавшимся мне искренним. Блондинка подскочила ко мне и прижалась к моему плечу. Затем она вытянулась в полный рост, пока я не почувствовал в ухе ее дыхание.
– С Новым годом, – сказала она.
– Тебя тоже, – ответил я.
– Я раньше тебя здесь не видела, – проговорила она таким тоном, словно я был единственным, чего ей в жизни недоставало.
У нее был не местный акцент, не одной из Каролин. И не Калифорнии. Джорджия или Алабама, наверное.
– Ты недавно в нашем городе? – спросила она громко, потому что музыка заглушала все остальные звуки.
Я улыбнулся. Мне довелось побывать в таком количестве публичных домов, что и не сосчитать. Такова участь всех военных копов. Все публичные дома похожи, и при этом все отличаются друг от друга. У них разные правила поведения, но вопрос: «Ты недавно в нашем городе?» – является традиционным началом разговора. Этим она приглашала меня начать торговлю. А себя защищала от обвинений в приставании.
– А какие есть варианты? – спросил я.
Она робко улыбнулась, как будто ей еще ни разу не задавали такого вопроса. Затем сообщила мне, что за небольшую плату я могу посмотреть на нее на сцене, а за десятку она устроит мне персональное шоу в одной из задних комнат. Она объяснила, что мне будет позволено ее трогать, и, чтобы убедиться в том, что я ее слушаю, провела рукой по внутренней части моего бедра.
Я видел, на что может запасть какой-нибудь парень. Она была симпатичной, лет двадцати, если не смотреть в глаза, которые могли бы принадлежать пятидесятилетней женщине.
– А как насчет чего-нибудь больше? – спросил я. – Мы могли бы пойти в какое-нибудь другое место?
– Мы можем обсудить это во время моего персонального представления.
Она взяла меня за руку и провела мимо двери в комнату, где