Сын Неба! – грубовато позвала Уко. – Всех выгнать или несколько штук оставить?
– Кого? – недопонял Тедань.
– Наложниц. Тебе одной жены будет достаточно или еще парочку на всякий случай оставить?
Он оглянулся на императрицу, глубоко вдохнул, насильно подавил гнев и ответил уже спокойно:
– Штук пять оставь. Все равно кого. Выбери которые познатнее. Остальных вернуть в семьи, но только с тем имуществом, с которым пришли. Уверен, у одного из этих бездельников есть точные списки. И евнухов выкинь тоже. Оставь только тех, без кого совсем все развалится. Каждому разрешить взять только те вещи, которые уместятся в руках.
– Я так целый год буду заниматься только евнухами, – ответила Уко.
– Ты разберешься.
И Уко разобралась. Она собрала имена всех евнухов, вычеркнула всех, кто ниже определенного ранга, затем вызывала оставшихся по одному, просила сказать, чем конкретно он занят, кого, кроме него, следует оставить во дворце и почему. Затем выбрала тех, про кого чаще всего говорили как про незаменимых, остальных выгнала.
Двести томов Уложения о церемониях, где был подробно прописан весь быт императора, принцев и гарема, отнесли в исторический архив. Не сожгли лишь из-за учителя Куна, который всегда был против уничтожения книг.
– Пусть мои потомки прочитают его и порадуются, что им не пришлось соблюдать сотни предписаний, – только и сказал Тедань.
Глава 2
За дверью послышались поспешные шаги. Тишина. Слуга распахнул створку, и в комнату умственного отдохновения ворвалась Цянь Джи. Взгляды всех присутствующих обратились к ней и с легким разочарованием снова разбежались по сторонам.
Император еще не пришел.
Строгая и холодная Мэй постукивала по ладони поясной подвеской, в которой мягко светился голубоватый кристалл на двести Ки. Цянь Ян сидел на скамье, вытянув ноги и чему-то улыбаясь. Ци Юминг, дворцовый начертатель и экспериментатор, сощурив глаза, рассматривала невидимые узоры на стенах, скорее всего, думала, нельзя ли добавить что-то еще для большой надежности. Ее работа порой выглядела как таскание воды в решете. Стоило императору случайно коснуться массивов, как они расползались и таяли. Великий муж ведающий Ки, тоже один из учеников Син Шидай, одно время даже отказывался выдавать Ки дворцовым начертателям, мол, зачем бездарно переводить энергию? Лучше потратить ее на постройку еще одного караванного перехода.
Ши Хэй тоже был здесь. На этот раз он благоразумно устроился за низеньким столиком, на котором в выверенном порядке уложил свитки. Сегодня он намеревался поразить Сына Неба своим литературным и историческим талантом.
Негромко стукнула дверка в дальнем конце комнаты. Прошелестели юбки. Еле слышный шепот. Снова пожаловала императрица с наперсницами, чтобы послушать речи мастера предшествующих знаний.
И только император где-то разгуливал. Опять, наверное, во дворце Орхидей застрял, у своей наложницы Чунтао, весенний персик. Ароматная – это