груди молодого цыгана висел байеро (полотняный мешочек) с ладаном и золотой серьгой его покойной матери. А за поясом, в кошельке, был припрятан от посторонних глаз лилияко (трупик мертвой летучей мыши, закатанный в восковой шарик) – заветный талисман на удачу и богатство, подаренный ему старой цыганкой.
– Те авес бахтало (счастлив и здоров будь), Шандоро, носи, не снимай! Нужду и беду духи рода отведут, верных помощников тебе завсегда призовут. Не в кандалах тебе по земле ходить, а гордой птицей в небе парить! Имя твое значит «гордый»! Будь горд родом своим, Шандоро! Помни, духи рода мать в счет твоей жизни забрали. Достойным сыном рода будь! Те дел одел бут бахт, зор ай састимос (дай Бог много счастья, сил и здоровья)!
Уж нет давно той старухи-цыганки, ушла она из табора умирать, и никто не видел ее с тех пор. Шандор часто вспоминал эту старую цыганку, не выпускавшую изо рта курительной трубки. Он никогда не снимал байеро и верил в волшебную силу талисмана лилияко. До сих пор удача была на стороне молодого и смелого цыгана. Много добрых коней привел он из разных мест в свой табор, много золота и серебра добыл.
Соплеменники признавали и уважали Шандора. Кто знает, может, после смерти его мудрого отца станет бароном он, а не дядя, прозванный Старым Лисом за хитрый и изворотливый характер. Как знать? Какого барона выберут цыгане? Да и будут ли они выбирать? Само собой, решится все, когда придет время. В одном нет сомнений: всем в таборе управляет великий и могучий цыганский закон, который чтут и оберегают пожилые и знающие житейскую мудрость цыгане.
– Надевай ему валенки, и уходим, – прохрипел Петша, оглядываясь по сторонам.
Конь, как завороженный, пошел за Петшей, не оставляя за собой следов. Через некоторое время тьма поглотила и коня, и цыган.
Вскоре на землю опустился густой туман, осыпав серебряной росой нескошенные луга и овраги. Из-за горизонта медленно поднималось светило, озаряя землю первыми лучами. Загомонившие птицы разбудили косарей и их семьи. Начинался новый день.
– Что-то нашего Булата не видать, – приложив руку ко лбу и вглядываясь вдаль, сказала Евдокия. – Федя, сходил бы ты к речке, можа, водицы испить пошел?
– Добро! А ты собери мне с собой чего там. Я на дальние низины нынче пойду.
Федор, подвернув штаны до колен, легко и уверенно побежал к речке. Только коня там и не бывало. Трава вся в росе, следом не тронута. Кинулся Федор к лесу, и там следов не видать.
– Бу-лат-ка! Бу-у-ула-а-ат! – кричал Федор. – Фью-ю-ють, фью-ю-ють! – свистел он пронзительно сквозь пальцы.
Вспорхнули над лесной просекой напуганные птицы. Затаив на миг дыхание, прислушался Федор к звукам леса, не хрустнет ли какая ветка под копытами загулявшего жеребца. Никого! Не обращая внимания на крапиву и мелкий кустарник, Федор побежал вниз по оврагу.
– Да куда ж ты, Булатка мой, ушел? Никогда не было такого! – сказал он вслух, запыхавшись, выкарабкиваясь по песчаному отвесному склону. Оглядевшись вокруг, решил добежать до соседей, узнать,