в ситуации. Хотя бы частично.
На ночь трансгендер расписал план побега музыканта:
– Философ, – он подозвал философа в сторону. – Ты будешь сидеть рядом со связанным политиком и охранять его. Он не должен сбежать. Мы все здесь остаемся. Мы не знаем, что будет завтра. Но мы должны выпустить только одного из нас – музыканта.
– Почему?
– Потому что только он способен дать будущее этой планете. Ты понимаешь, о чем я?
– Не совсем, – растерянно проговорил философ.
– Ну, малыш, соберись, ты же ученый!
– Ха! Я ученый… Ученый – дурак!
– Ну-ну! Не надо! Не унижай себя! Ты способен на подвиг. Ты способен на жертву. Я верю в тебя! Ты – мой герой!
– Как? Трансгендер? Ты что? Это ты – мой герой!
– Перестань! Ты все понял? Политика надо остановить!
– Я понял.
– Ну вот и хорошо. Посиди рядом со мной – мы свяжем с тобой политика. Но вначале я переговорю с музыкантом.
– Музыкант, – трансгендер подошел к музыканту. – Есть разговор.
И трансгендер с музыкантом отошли к окну. И стали они разговаривать. Очень долго разговаривать. Трансгендер задавал вопросы, музыкант отвечал. На лице трансгендера не дрогнул ни один мускул: он был как сама скала, сама сталь. А музыкант оживился. Повеселел. В его жизни наметились перспективы…
«Много счастья не бывает… Только на одного. Счастье всегда есть только на одного. И, спасая его, мы, возможно, спасаем какую-то девчонку, которая влюбится в него и родит ребенка. И тем самым продлит наш общечеловеческий род», – размышления заставили трансгендера действовать.
Он нашел отличную веревку, как раз приготовленную для крепежа картин, и вместе с философом подошел сзади к сидящему политику. Трансгендер подумал, что неплохо было бы его удавить прямо сейчас. Но на такое тяжелое решение даже он – радикально настроенный – не мог пойти.
Они сделали все молча.
Политику заткнули рот кляпом, который сделал из собственного носового платка философ. Усадили на диван.
«Всё – игрушки закончились», – так подумал трансгендер. Так же подумал и философ. Так же подумал политик.
На всех троих внимательно, по диагонали от окна, посмотрел музыкант, и этот тревожный взгляд перехватил трансгендер. Он почувствовал недоброе.
Музыкант…
Этой ночью трансгендер и музыкант собрались бежать.
Точнее, трансгендер должен был обеспечить ему «гуманитарный коридор» – провести через светошумовые растяжки, заграждения с колючей проволкой, сторожевые вышки, автоматчиков, – и его образ трансгендера идеально для этого подходил. Он сможет разыграть любую сценку: и как женщина – защитит, и как мужчина – трахнет. Жизнь – такая сложная и такая простая одновременно! Ты вся состоишь из актерства! Ты вся лжива! Ты вся правдива в своем каждодневном подвиге! Ведь ты каждый день даешь надежду на жизнь!
Они прошли по переходу, ведущему от галереи к мосту. Необходимо было попасть на мост. Он выводил их к пристани. От пристани можно было бежать, то есть плыть