Воронцов, слушая своего связиста, подумал: а ведь не в плуге его тоска, по жене соскучился. По детям. По брянской своей деревне. Да и по земле тоже. А земля без плуга, как известно, – пустошь да зарость, да сплошной исковерканный полигон. А Василий Фомич, стараясь хотя бы в мыслях своих отринуть происходящее вокруг, застопорить разрушительную машину войны, рисовал себе картину совершенно другой жизни, которая казалась ему более правильной и уместной сейчас, когда кругом все обновлялось, очищалось, смывая с себя мертвечину и тлен.
Так что весна разлилась по всей земле, захватив своим половодьем все живое и произрастающее. Где уж удержаться Веретеницыной? И опять она начала посматривать на ротного орлицей и поталкивать в траншее то боком, то задом, то передом. Опять зачастила на морковный чай. И Воронцов вздохнул с облегчением, когда роту подняли по тревоге и маршем выдвинули к торфяникам.
Санитарный обоз вместе с обозом старшины Гиршмана плелся где-то позади. И слава богу.
О торфяниках в деревне ходили разные слухи. Что во время оккупации там, в одном из карьеров, расстреливали партизан. Местные говорили, что теперь на торфяниках стоит какая-то часть, что туда часто возят тех, кто служил немцам, что возят, мол, туда многих, а назад возвращаются не все. Часто оттуда ходил транспорт в фильтрационный лагерь, расположенный в райцентре. Иногда из лагеря на крытых машинах людей доставляли на торфопредприятие. Словом, никто ничего толком не знал. Что за часть. Чем занят личный состав. Какие задачи выполняет. Кого возят туда-сюда.
И вот Воронцов доложил о прибытии подполковнику, командиру этой загадочной части, и командир оказался давним госпитальным знакомым, который полгода назад зазывал его в свой «полк». Удача это или несчастье, Воронцов еще не знал.
Что ж, подумал он, вполне может быть, что и – полк. Транспорта много. И лошадей целая конюшня. Свою Кубанку он оставил вначале в обозе, в распоряжении санинструктора. Но потом, видя, как связист Добрушин потеет под рацией, приказал оседлать ее.
Подполковник Кондратенков выслушал доклад и тут же распорядился:
– Командиры рот ко мне, остальным – вольно, разойдись.
Нелюбин подлетел, как на колесах, козырнул, прикладывая свой загорелый «ковшик» к помятой командирской фуражке. Новый командир ему, по всему видать, понравился.
– Вот что, ребята из пехоты, – сдержанно посмеиваясь из-под густых усов, сказал подполковник Кондратенков, – времени у нас нет. Выступаем основной группой через час. Остальные чуть позже. Задача следующая: отберите из своих рот по нескольку человек, самых надежных в бою. Но в бою не простом. Действовать придется в лесу. В деревнях. В поле. Среди болот. Словом, нужны выносливые, хорошо умеющие ориентироваться в лесу. Лучше из числа деревенских. А еще лучше из бывших партизан или полицаев. Есть такие? Не стесняйтесь. Они сейчас нам очень будут нужны. Возможно, что им придется на какое-то время снова переодеться в черную