плен слепоты, но Рэм отвел ее ладонь в сторону.
– Нет. Так ты не увидишь то, что я пытаюсь тебе показать.
– Я вообще ничего не вижу!
– Потому что ты не слушаешь. И до сих пор борешься с полынью. Но давно уже проиграла ей, – Рэм говорил отрывисто и зло. – И проиграешь снова. Только теперь верх над тобой возьмет Гус.
– Отпусти. – Уля дернулась сильнее.
– Ты боишься. Полынь наполнила тебя до краев, а ты пытаешься бороться с ней. Зачем? – Рэм не отступал, его лицо было совсем рядом с Улиным, его голос проникал в голову, прогоняя мысли и заменяя их своими.
– Я не хочу, – жалобно проговорила Уля. – Отпусти меня.
– Если я сейчас уйду, больше никто не возьмется тебе помогать, понимаешь ты это? – прошипел Рэм, впиваясь пальцами в ее запястье, и то откликнулось ослепительной болью.
Уля дернулась изо всех сил, затылок врезался в мягкое, и хватка наконец разжалась. Уля вскочила, откидывая в сторону шарф. Свет больно ударил по глазам. Рэм сидел на скамейке, потирая щеку ладонью.
– Не нужно делать вид, что ты лучше меня, – зло выкрикнула Ульяна. – Это ты служишь Гусу. Значит, ты уже проиграл, да? – Лицо Рэма стремительно бледнело. – Так почему я должна тебя слушать? Мне не нужна твоя помощь, понял? Я сама со всем разберусь. Иди принеси ему тапочки или чем ты еще занимаешься? А меня не трогай. Никогда больше!
И понеслась прочь, расталкивая прохожих, до самого дома. Когда дверь комнаты с шумом захлопнулась за спиной, Уля поняла, что плачет.
Кап. Рэм больше не станет ей помогать. Кап. До начала месяца, когда странная игра Гуса начнется по-настоящему, осталось шесть дней. Кап. А впрочем, уже пять. Кап. Как разобраться со всем этим в одиночку, осталось вопросом. И, кажется, неразрешимым.
Ноги сами тебя приведут
– Ну где же ты? – шептала сквозь зубы Уля, продолжая искать злополучный вентиль в темноте шкафчика, скрытого под раковиной.
Она не могла больше слушать, как мерно капает вода. Каждая капля била прямо в оголенный комок нервов. Ржавый кран нашелся в самом углу, среди подгнивших тряпок и пустой упаковки моющего средства. Вода в последний раз звонко ударилась о дно умывальника. И воцарилась тишина. Уля с наслаждением выдохнула, но долгожданного покоя не случилось.
Рэм все еще не вернулся. Уля то и дело подходила к двери и вслушивалась, не раздадутся ли в прихожей его шаги. Мимо сновала Оксана, то вытирая пол, то злобно переругиваясь с пришедшим на обед мужем. Рэма не было.
Только скрывшись в комнате, Уля поняла, что наговорила лишнего. Рэм и правда старался помочь. Пусть и не по своей воле, но он пытался объяснить что-то очень важное. Отталкивать его было глупо и нечестно. Но что поделать с собой, забывшей, каково это – вести разговор с кем-то, кроме бесконечной череды соседей по коммуналкам?
Перед глазами встало побледневшее лицо Рэма. Уля сморщилась, пытаясь его прогнать. Нужно было извиниться. Как можно скорее. Как получится искренне. Но Рэм не возвращался.
Теперь уже тишина