мужа. Ей нужно сожалеть, нужно плакать, но в ее голове бьется только одна мысль – что делать дальше? Что делать??
Бесхребетный, склонный к азартным играм муж промотал все их состояние и, как и всегда, когда возникали проблемы, сбежал. В этот раз, наверное от безысходности, он сбежал в могилу, оставив жену в одиночестве разбираться с кредиторами и займами.
Долговая яма растёт, что делать?
– Главное – не опускай руки, – говорит ей Синан, протирая кофейные чашки, – вот и у меня дела не очень, с поставками кофе нынче проблемы, да и у людей наступают другие заботы, нежели сидеть в кафе. Но нельзя впадать в отчаяние. Вот, держи, – он выдаёт ей одно кофейное зернышко, – вот все, что осталось от моих запасов, дарю! В конце концов, если нет кофе, будем продавать чай, – улыбка Синана разгоняет мрачные мысли.
Вот она пробует шить, но жалких копеек едва хватало на жизнь. Оставшиеся от отца деньги тают, кредиторы наступают на пятки.
– Срочно зайди ко мне, – звонок Синана был тогда неожиданным, ночным, – мне надо тебе кое-что рассказать.
Она пришла к нему ранним утром, и Синан рассказал ей о разговоре, подслушанном у двух вечерних посетителей.
– Ты должна пойти к нему и потребовать половину дела, – убеждал ее Синан, – это твой шанс выбраться из нищеты.
– Я не могу, – она краснела, – это подло. И это грязный бизнес.
– Это жизнь, – резко оборвал ее мужчина, – и жизнь даёт тебе шанс. А это тебе, – на столик перед ней ложатся коричневые зерна кофе. – Я нашёл ещё несколько, для тебя. Как раз хватило на чашку кофе да на твою решимость.
Она думала до следующего утра. Грызла в раздумьях горькие чёрные зернышки.
Ей было страшно, но жизнь загоняла в угол, а это действительно шанс, обречённый на успех.
Утром она надела последнее пристойное платье, и направилась к старому знакомому своего отца.
– Я знаю, что вы затеяли в том доме, что арендовали у моего отца перед его смертью, – сказала она, глядя ему прямо в глаза, – и я требую у вас половину дела. Либо мы занимаемся этим вместе, либо я расторгаю договор аренды и сдаю дом от своего имени другому арендатору. Или продаю. Мне нужны деньги.
– Мадам, – ее собеседник усмехнулся, – вперёд, выгоняйте, вы не найдёте другого арендатора.
– Это вы не найдёте помещения такого класса в Бейоглу, – она стояла на своём, – к тому же, в случае отказа я натравлю на вас полицию.
Он сдался.
Тем серым дождливым утром Стамбул спал, и не знал, что идущая переулку маленькая испуганная девушка в стоптанных ботинках только что вступила на путь королевы.
Изголодавшаяся, жадная до денег, помнящая как это – экономить, отказывать себе во всем, она мертвой хваткой вцепилась в свой шанс. Дела вела с необычайной даже для мужчины жесткостью; шла по головам, не боясь ни бога, ни черта. Она слишком хорошо помнила что такое голод, и это осознание гнало ее вперёд.
Очень быстро она прибрала в свои маленькие пухлые