пройти всего лишь двести или триста метров? Еще раз взглянув на часы, Карраско сжал зубы. Как смеет этот американский невежа заставлять ждать себя так долго?!
– Простите, – вежливо сказал, подойдя к нему, Ямасаки, – мне кажется, вы должны позвонить мистеру Рочбергу. Может быть, что-нибудь случилось?
Карраско взглянул на него с некоторым подозрением. Почему всегда хранящий молчание японец вдруг забеспокоился о своем коллеге из Лос-Анджелеса? Он не может не знать, что Рочберг собирается сократить сотрудничество с фирмой Ямасаки, чтобы заключить договор на продажу эксклюзивных изделий Карраско в Америке. Именно поэтому предложение Ямасаки показалось испанцу несколько странным.
– Он сейчас придет, – сказал Карраско, – мистер Рочберг предупредил меня, что может задержаться.
Все присутствующие слышали этот ответ, но никто не придал ему никакого значения. Карраско в который раз посмотрел на часы, украшенные его собственной монограммой, и тихо выругался по-испански:
– Карамба! Когда, наконец, явится этот жирный мерзавец?
Дронго услышал, как за его спиной Геддес сказал, обращаясь к Эрендире Вигон:
– Кажется, Рочберг решил демонстративно опоздать. Это в его характере – дать почувствовать всем, кто здесь хозяин.
– А он не подумал, что здесь Испания, а не Беверли-Хиллз? – зло спросила сеньора Вигон.
– Может быть, Рочберг не хочет сотрудничать с Карраско? – осторожно уточнил Тургут Шекер, наклоняясь к Руису Мачадо. Из-за высокого роста турку пришлось чуть ли не пополам согнуться, чтобы прошептать коротышке Мачадо свой вопрос прямо в ухо. Но стоявший рядом Дронго услышал и эти слова.
Карраско подошел к Энрико Галиндо.
– Вам нравится коллекция? – отрывисто спросил он.
– Безусловно, – ответил Галиндо, – вы знаете, я всегда восхищался вашей работой, сеньор Карраско. Особенно меня поражает «Мавританская красавица». Мне кажется, что формы колье совершенны. Вы идеально использовали цвет камней и их огранку для успеха общей композиции. Как жаль, что раньше мы не были лично знакомы.
– Да, – согласился Карраско, – но я много о вас слышал. Я пригласил сюда тех, о ком сейчас говорят как о самых перспективных мастерах. С уважаемым герром Шекером из Баден-Бадена и с сеньором Мачадо из Валенсии я тоже никогда раньше не встречался. Но все они любезно откликнулись на мои приглашения, как и сеньор Ямасаки.
Произнеся это имя, он мрачно взглянул на японца и подозвал своего пресс-секретаря.
– Выясните, почему задерживается наш американский гость, – зло сказал сеньор Карраско, – может, он вообще не хочет сюда приходить? По крайней мере, он мог бы нас предупредить.
Почувствовав его состояние, сеньора Ремедиос тут же поспешила к выходу, чтобы позвонить по внутреннему телефону в номер Рочберга. Через минуту она вернулась с несколько растерянным видом.
– Его телефон не отвечает, – сообщила она.
Карраско