В такой предрасположенности природно-биологические составляющие агрессивного тесно переплетаются с социально-политическими обстоятельствами жизни. Более того, сама эта предрасположенность доводится и утверждается до обыденного в поведении людей. Образуется новое свойство общественного человека быть агрессивным во всём и всегда. Отсюда мы допускаем, что всеохватность агрессии как особенность человеческого поведения, доведённая до обыденных проявлений, и есть то, что окончательно утверждает её в границах Века агрессии. Однако также будет верным то, что объяснение феномену «Век агрессии» следует искать на путях единения нового со старым и обеспечения целостности проблематики агрессии. Ибо как справедливо замечает К. Юнг: «даже самая оригинальная и самостоятельная идея не с неба падает, а произрастает на уже имеющейся, объективно заданной интеллектуальной почве, корневая система которой – независимо от того, хотим мы того или нет, представляет собой теснейшее переплетение».2
Переплетение традиционного понимания с новыми взглядами на агрессию, их единение в целостности подхода наших изысканий, будут рассматриваться на основе шести вопросов-утверждений. Мы их различаем как утверждения, которые побуждаются вопросительной составляющей для поиска новых утвердительных аргументов. Этим они отличаются от других вопросов, например, риторических, перед которыми не ставятся такие цели. С усилением же утвердительных начал, симбиоза традиционного (интегральность агрессии) и нового подхода (агрессия как надличностная сущность) необходимость в вопросительной части начнёт отпадать. Вот сами «вопросы-утверждения»:
– имеет ли смысл агрессия сама по себе, агрессия как данность вообще, независимо от своих форм и масштабов;
– может ли агрессия довлеть над человеком, не соизмеряясь с его желанием, возможностями и волей;
– является ли интегральность окончательной характеристикой в агрессии;
– какие механизмы способствовали становлению самостоятельных начал агрессии, сохранению её как надличностной сущности, расширению возможностей всё охвата в мире людей;
– почему не массовость убийств, санкционированных агрессивными взглядами, а всеохватность агрессии, доведённая до обыденности в относительно мирное время, становится сущностной характеристикой Века агрессии;
– отчего в Век агрессии враждебные желания как необходимость действовать выражаются в большей мере агрессивно;
– активизация агрессии до значений века в не малой мере объясняется переплетением Я с переживаниями в «чистом виде». Имеется ввиду устойчивое «делание чувств», делание словами и с эмоциональным настроем, охватывающие весь организм индивида с перипетиями жизни из-за решающих событий, действий. И такое вызывается не только ростом напряжённости в сугубо человеческих отношениях.