говорят, хорошее дело браком не назовут, – недовольно пробурчал Кассиан.
– Раньше надо было думать, – фыркнула в ответ и с удовольствием зевнула. – Спокойной ночи!
Глава 11. Магические постраданцы
Огонь, свернувшийся рубиновым змеем в объятиях очага, наполнял гостиную темнотой цвета жженого сахара. Сонные тени плавно покачивались по углам, как водоросли в стоячей воде пруда, который постепенно зарастал ряской. Голыми ступнями я ощущала, как продавливается под ногами ворс ковра.
Перед камином стояло старое папино кресло – то самое, которое мама перенесла в свою комнату после его смерти и никому не позволяла к нему прикасаться. Я видела макушку того, кто сидел на нем. Пламя рыжими искорками подсвечивало волосы, задавая мне загадку.
– Папа?.. – позвала тихо, но ответа не последовало. – Гриэр?
– Привет, сороконожка, – от этого голоса сердце сжалось в тоске.
– Так скучала по тебе, – сказала, подойдя к брату. – Почему ты так редко мне снишься? – вгляделась в лицо, в котором помнила каждую черточку, но особенно любила глаза – такие добрые, выражающие все мысли Гриэра.
– Прости, сороконожка, – во взгляде протаяла вина и любовь. – Здесь свои законы.
– У тебя все хорошо? – я села на ковер, спиной к очагу.
– Да, а вот у тебя – нет.
– Что это значит? – озадаченно склонила голову на бок, хмурясь.
– Зря ты сюда приехала, Эля, – глаза брата наполнились тревогой. – Уезжай, или…
– Или что?
– Быть беде, сороконожка.
– Я не понимаю, объясни!
– Нет времени, – он вцепился в подлокотники.
Но они вдруг превратились в шипящих змей и обвили его руки.
– Беги от нее, Эля! – выкрикнул брат.
Вокруг вдруг поднялся невообразимый шум – воздух наполнился хлопаньем крыльев и громким карканьем ворон, напоминающим надсадный кашель. Они били Гриэра по лицу, пикируя на него из тьмы под потолком – той самой тьмы, из которой кто-то смотрел на меня, царапая душу жадным взглядом, полным зависти и злости.
– Не троньте его! – я вскочила и попыталась отогнать ворон.
Но они набросились и на меня тоже. Закричав, прикрыла лицо руками, чувствуя, как острые когти на их лапах полосуют кожу, а клювы норовят оторвать пальцы.
А потом по ушам саданул звон. Такой громкий, что все вокруг разлетелось на осколки, словно написанная на стекле картинка.
***
Я открыла глаза и увидела сонного Кассиана.
– Что происходит? – ошалело уставился на меня.
Хотела спросить, о чем говорит муж, но поняла – звон до сих пор слышно. Он был не во сне. А, кажется, знаю, кто это! Приподнялась и увидела на полу зеленую змею. На приподнятом хвосте у нее была надета жестяная кружка – оттуда и шел ужасный шум благодаря змеиной трещотке.
– Привет, Шашечка! – я улыбнулась змейке. – И тебе с добрым утром!
– Что это? – Кассиан ткнул пальцем в зеленый ручеек, который с пола перетек на кровать. – Змея?!
– Ага, она уже