больше пришлись по нраву, чем равнодушие и негативное отношение. Она уже не называла себя плохими словами, хотя нет нет и вылетит какое – нибудь неприличное. Тогда няня или Влада ничего не говорили, а сразу резко останавливались и смотрели на Оленьку остановившимся взглядом. Она все понимала, что сказала плохое слово и тут же, хихикая, прикрывала ладошкой ротик: «Ой, простите» – говорила она.
– А я могу тебя называть мамой?
Влада притянула ее к себе и прижала крепко.
– Давно пора. Сделаем минуту счастья?
Плечики Оленьки затряслись от радости. Она положила голову на грудь Владе и обняла ее. Оказывается, когда тебя любят, это так приятно. Девочка в такие моменты вспоминала, как любил ее папа. Больше она никого не помнила, потому что всегда болела, и ее всегда прятали. Единственный человек, после того как не стало папы, кто был в ее жизни постоянно – это злая няня. Психиатр предложил рисовать всех плохих людей, кто ее обижал, и разрывать листик на части. Чтобы навсегда избавиться от плохого. Теперь Оленька больше не рисовала темные рисунки, потому что у нее была собственная мама. Она защитит от всех бед на свете.
– Нам пора обедать, – в дверь заглянула няня.
Влада спохватилась и глянула на часы.
– Как? Уже обед? Я только пришла, надо же.
Она сама повела девочку, уже дочку в столовую. Та шла вприпрыжку и напевала:
«Вертлявый зяблик из гнезда
Головку тотчас свесил.
Кто-кто, а зяблики – куда
Охотники до песен!»
У двери стояла уже в халате Анна Валентиновна. Она успела переодеться, но от нее еще пахло морозом. Она погладила головку Оленьке.
– Иди, зяблик, кушать, а я заберу на полчасика твою маму.
Девочка послушно отпустила ручку и пошла к столам. Влада кивнула приветственно Ане и проследила глазами, как устроилась Оленька. И как только девочка стала кушать суп, она повернулась к Ане.
– Пошли?
Напротив Оленьки сидела грустная девочка, постарше. В руках она держала сломанную куклу. У несчастной оторвалась рука, и было порвано платье. Девочка заметила к себе внимание и тут же пожаловалась.
– Вот, уже сломалась. А я не наигралась.
– Как же ты игралась, – возмутилась Оленька, – что все уже разломала?
Девочка шмыгнула носом и пожала плечами.
– Так получилось.
Оленька попила компот и ей на ум пришла мысль.
– А ты письмо Деду Морозу напиши. И он тебе все подарит, – она подумала немного и добавила, – правда надо ждать следующего нового года.
Девочка иронично посмотрела на Оленьку.
– Вот глупая. Дед Мороз ничего не дарит. Это родители дарят.
Оля в корне была не согласна. Она отрицательно покачала головой.
– Нет, не глупая. Дед Мороз все дарит, что в письме пишешь. Я маму попросила, и он мне ее подарил. А на следующий год, я напишу, чтобы папа вернулся. И он вернется.
Невдалеке сидела и с улыбкой слушала разговор няня. Она наблюдала, как маленькие люди учатся общаться, как у них завязывается