м – привычное дело для этих краев, – но Дитар давно научился определять дорогу с помощью звезд. Бывало, что вьюга не позволяла разглядеть их в небе, и тогда старику приходилось полагаться на свою память. Он зарабатывал на жизнь тем, что отвозил в поместье Ричи съестное: дорогу к нему Дитар запомнил лучше, чем к собственному дому, поэтому занесенные снегом тропы не пугали его. Он и в темноте различал очертания знакомых деревьев, скрытых под снежными шапками.
Зрение служило старику основным ориентиром, пока ему не перевалило за шестьдесят. Тогда он ослеп на один глаз и больше не мог видеть так хорошо, как раньше. После случившегося Дитар боялся, что полностью лишится зрения, а значит и единственной работы. Скоро болезнь возьмет свое, обреченно думал мужчина, пытаясь объехать дерево, закованное в ледяную корку. Ноги его коня увязали в глубоком снегу, и он тащил телегу слишком уж медленно. Им ни за что не успеть к назначенному времени. Но старик не винил ни себя, ни свою лошадь. В такую погоду ни один уважающий себя человек не покинет свой дом и не оставит пригретое место у очага. Только он, старый дурак, решился на это безумие.
Еще с юности Дитар привык все делать вовремя и потому редко опаздывал, но сегодня его подвели и зрение, и погода. Вдобавок ко всему, его единственные сани, на которых он передвигался намного быстрее, пришли в негодность. Из дома мужчина выехал в полдень, а до Зимнего леса добрался только к глубокой ночи. «Они будут недовольны», – снова подумал старик. Его окоченевшие руки начинали дрожать, когда он вспоминал господ Ричи. Опозданий они не прощали и славились жестокостью, на которую многие простые жители закрывали глаза: иначе им было не выжить. Зато всем, кто доставлял провизию в срок, хозяева платили исправно и щедро – вот почему такие, как Дитар, ехали в самую глушь, не обращая внимания на непогоду, ужасные дорожные условия и господ со странностями. Выбирать не приходилось. Жили так многие в округе. Жил так и сам Дитар. Каждый раз, когда до жуткого поместья оставались считанные мили, старика начинало трясти от мысли, что придется встречаться с хозяевами дома. Три мужика из его родной деревни пытались подзаработать похожим способом, пока зловещее поместье не забрало их жизни. По окрестностям ходили слухи, будто в соседней Беле́ске четыре брата исчезли после того, как решили наведаться к господам со своим скудным урожаем. Незадолго до трагедии сын мельника видел братьев пьяными: они устроили привал возле дороги и распивали медовуху, громко обсуждая, как поделят награду. Спустя четыре часа шумного отдыха мужчины снова отправились в путь, но из поместья Ричи так и не вернулись.
Дитар считал свою деревню умирающей, и не зря: в этом году они лишились пятерых молодых мужчин – их всех унесла лихорадка. Из способных работать людей в деревне остались сам Дитар, здоровяк Мо и четырнадцатилетний юноша по имени Дилл. А вот Джун, старый приятель Дитара, уже не мог браться за физическую работу: с тех пор, как ему исполнилось восемьдесят, он все чаще оставался дома и никуда не выходил без надобности. Суставы его совсем стали плохи. Он бедствовал, как и все в их маленькой деревеньке, и не без зависти говорил, что Дитару еще повезло, раз он в состоянии обеспечивать свою семью. И правда: старик делал все, что в его силах. Сено и корм для скотины он закупал у торгашей в городе, что позволяло ему заниматься животноводством. Он разводил коз, получал от них молоко и делал сыр, а свиней и кабанов зарубал на мясо, солил его и закатывал в бочки. Пока здоровье позволяло, Дитар мог работать и в поле, но на их промерзлой земле ничего не росло. О том, чтобы вырастить хотя бы одну картофелину или луковицу, оставалось только мечтать: сельское хозяйство, загубленное вечным холодом, находилось в упадке уже много лет.
Жизнь здесь не находила продолжения. Мертвая почва отвергала семена, а людей умирало больше, чем рождалось. Все стремились убежать на юг, к солнцу и теплу, подальше от суровой зимы. Подальше от вампиров. Гибельные земли принадлежали им – выходцам из знатного рода Ричи, вокруг которого ходило множество слухов. Их зловещее поместье давно обросло различными догадками – одна хуже другой – и древними легендами. Поговаривали, что и сам дом, и его хозяева прокляты, но Дитар не верил в эти россказни и считал их пустыми байками. Ни один из тех мнимых смельчаков, кто заговаривал о поместье Ричи, на самом деле никогда там не был и знать о проклятии не мог. Правда не интересовала сельских жителей. Они во всем справедливо обвиняли вампиров: кровопийцы заняли весь северный регион и захватили часть западного, оттеснив простых людей на окраины. На своей территории вампиры подчинялись господам Ричи и поэтому редко нападали на людей без приказа, но их все равно сторонились. Дитар, как и другие жители деревни, побаивался братьев Ричи и вместе с тем сочувствовал им: он видел в них избалованных мальчишек, вкусивших власть и роскошь. На жалость, что возникала в добром сердце старика, его внутренний голос шептал: «Нельзя им сочувствовать, старый дурак. Они будут недовольны тобой. Сегодня ты сильно опоздал, а опозданий они не прощают».
Все ему говорили, чтобы он перестал ездить в проклятое поместье. Дитар не представлял, кому могла прийтись по душе давящая атмосфера этого места, но за годы службы он привык к ней. Большую часть того, что старик заготавливал на зиму, он отвозил своим господам и получал неплохие