с соседнего пирса (мы тогда одни на пирсе стояли).
– Ну, рассказывай, что видел?
– Ну-у-уу, как б-э-э, эта-а-а…
– Слышь, ты мне тут не мычи! Баклана этого в тюрьму посадить могут, а вы тут мне стеснение изображать будете хором? Что видел?
– Ну, с пирса-то далеко, особо не видно…
– Да это понятно. Рассказывай, что не особо видел.
– Ну, он тут прыгал чёта, скакал туда-сюда и автоматом махал. Вот.
– Ясно, свободен. Позовите-ка мне этого танцора диско!
Приходит понурый танцор диско.
– Ну, чобля, давай рассказывай! Специально автомат выкинул?
– Не-е-е-ет.
– Что ты мямлишь, блядь, и скользишь мыслями, как мандавошка по мокрому хую?! Ты знаешь, что сейчас сюда приедут особисты и ты им всё расскажешь, вплоть до того, каким девочкам и сколько раз под юбки заглядывал во втором классе! И они тебе будут говорить: «хватит-хватит, мы всё поняли», а ты будешь рассказывать и рассказывать, сломленный ужасными пытками! Ты что, может, думаешь, что конвенции ООН по правам человека и на губу Нерпичья распространяются? А вот хуй ты угадал! Не! Рас! Прос! Тра! Ня! Ют! Ся!
И вот что оказалось. Матрос Кузнецов во время несения верхней вахты заскучал (конечно, сказал старпом, дембеля ждать скучно, вот если бы ты Родину охранял, как я, то другое дело было бы) и стал представлять себя Джином Симмонсом. Он даже приклад у автомата откинул, чтоб тот на «басуху» больше походил. И вот во время исполнения композиции «Ай воз мэйд фор ловин ю бэйби» он так вошёл в раж («хуяж!» – сказал старпом), что начал перекидывать свою «басуху» (то есть автомат Калашникова) туда-сюда на плече и вертел его вокруг своего тела. Где он видел, что Джин Симмонс перекидывал куда-то свою бас-гитару, я ума не приложу. Ну все же знают, что Джин Симмонс просто вот так вот головой качал и язык высовывал. И вот во время финального пассажа автомат Калашникова не выдержал этой пытки, перегрыз себе ремень и улетел топиться.
Старпом взял трубу, изобразил из себя гитариста, повертел её и кинул в сторону моря.
– Почти идеальная баллистическая траектория! – похвалил командир, наблюдая за полётом трубы, булькнувшей в море.
– Ну, дык! Я ж стратег! – согласился старпом. – Ну что, Сан Сеич, пойдёмте в штаб докладывать о происшествии?
– А пойдёмте! Утро, чувствую, перестаёт быть томным!
Второй, но не менее важной задачей на службе в мирное время является определённая и чётко соблюдаемая система докладов. Обо всех своих достижениях и успехах принято докладывать немедленно, как можно более пафосно и глядя в глаза начальству. При этом перечень трудностей и препонов, которые вы героически преодолели, выполняя задачу, должен занимать как минимум восемьдесят процентов от доклада. А вот о своих промахах и неудачах нужно умалчивать как можно дольше, желательно всегда, а докладывать письменно рапортом (минимум два листа двенадцатым кеглем) через посыльного, самому при этом находясь в командировке. И только в том случае, если скрыть это уже невозможно.
Основываясь на этом принципе, и строятся отношения взаимозависимых армейских групп.