безвольная и предательская «государственность» временного правительства, а также, добавим, бывшего президента СССР М.С. Горбачева.
Такое «приятие» государства, втайне считающее его противохристианским делом насилия, будет и впредь чревато предательством Церкви и Родины. В критический момент, предупреждал Ильин, когда борьба за Церковь и Родину потребует войны или казни, скрытое отвержение государства выйдет из подполья наружу и наложит запрет на меч. Всегда найдутся люди, которые «приемлют» государство, чтобы «пролезть наверх», но у которых это «приятие» настолько неискренне, чтобы предать государственное дело, предоставив злодеям свободу, отвергая наступательную пресекающую борьбу.
В точности исторической прогностики Ильину не было равных в русской философии. В России с 1990-х годов сложилась подобная ситуация.
Бердяев обходит вопрос о государстве. Для него «душа отдельного человека стоит больше, чем все царства мира». Но благо государства затрагивает души и других людей, а не только отдельного человека. По Бердяеву, надо ждать от нее (от здодея) покаяния и обращения ко Христу, ибо «отрицание свободы зла делает добро принудительным» !
В этом высказывании Бердяева, раскрыта вся его безответственность, софистика и путаница, вся шаткость его мысли и воли, вся «белибердяевщина», вся губительность либеральной установки, делающей идол из сентиментальной гуманности. Слезами и горем народа оборачивается такая «гуманность». Ильин иронизирует: «душа» коммуниста Зиновьева драгоценнее «Российского царства». И надо ждать. Вдруг Зиновьев покается.
Отвечая критикам, Ильин их спрашивал: Как мог преподобный Сергий Радонежский вдохновлять Дмитрия Донского к кровавому побоищу? Почему он не ожидал покаяния татар? Или Сергий Радонежский не дорожил как Бердяев «индивидуальной человеческой душой»? А монахи Троице-Сергиевой Лавры, воевавшие в Смутное время с воровскими шайками, тоже творили вслед за преподобным Сергием противохристианское дело? А святой Патриарх Гермоген, поднимавший грамотами Россию на поляков и воров? А митрополит Ростовский Кирилл вместе с князем Пожарским, организовавший и ведший ополчение на Москву? А наши полковые священники, ходившие с крестом в атаку и благословляющие на смертный бой за Родину? Они тоже извращали христианство и взвинчивали страсти? Что было бы с Россией, если бы царь Алексей Михайлович стал бы ожидать покаяния Степана Разина и его «сволочи», по выражению А.С. Пушкина? Если бы Петр Великий и Екатерина Великая не взяли на себя решимость казнить злодеев? И когда Церковь не осудила правителей, она действовала вопреки христианскому учению? Кто из русских православных святителей, строивших Русь, учил непротивленчеству? Феодосий Печерский? Или епископы, советовавшие Владимиру Святому казнить разбойников? Или Сергий Радонежский? Или Петр, Алексий, Иона и Филипп? Или Гермоген? Или Филарет и Никон? Или Серафим Саровский? Или старцы наших дней?
Что может этому противопоставить