город Алезию (современный Ализ-Сент-Рен), где укрылся Верцингеториг со своей армией. По сообщению Плутарха, «во время осады этого города, казавшегося неприступным из-за высоких стен и многочисленности осажденных, Цезарь подвергся огромной опасности, ибо отборные силы всех галльских племен, объединившихся между собой, прибыли к Алезии в количестве трехсот тысяч человек, в то время как число запершихся в городе было не менее ста семидесяти тысяч. Стиснутый и зажатый меж двумя столь большими силами, Цезарь был вынужден возвести две стены: одну – против города, другую – против пришедших галлов, ибо было ясно, что если враги объединятся, то ему конец. Борьба под Алезией пользуется заслуженной славой, так как ни одна другая война не дает примеров таких смелых и искусных подвигов. Но более всего удивительно, как Цезарь, сразившись с многочисленным войском за стенами города и разбив его, проделал это незаметно не только для осажденных, но даже и для тех римлян, которые охраняли стену, обращенную к городу. Последние узнали о победе не раньше, чем услышали доносящиеся из Алезии плач и рыдания мужчин и женщин, которые увидели, как римляне с противоположной стороны несут в свой лагерь множество щитов, украшенных серебром и золотом, панцирей, залитых кровью, множество кубков и галльских палаток. Так мгновенно, подобно сну или призраку, была уничтожена и рассеяна эта несметная сила, причем большая часть варваров погибла в битве. Наконец сдались и защитники Алезии – после того, как причинили немало хлопот и Цезарю, и самим себе. Верцингеториг, руководитель всей войны, надев самое красивое вооружение и богато украсив коня, выехал из ворот. Объехав вокруг возвышения, на котором сидел Цезарь, он соскочил с коня, сорвал с себя все доспехи и, сев у ног Цезаря, оставался там, пока его не заключили под стражу, чтобы сохранить для триумфа»30. К концу 51 года до н. э. все оставшиеся очаги восстания были подавлены, и Галлия окончательно перешла под власть римлян31.
Пока Красс сражался с парфянами, а Цезарь – с галлами, Помпей пребывал в Риме и, заручившись поддержкой сенатской олигархии, постепенно усиливал свое влияние на государственную политику. После смерти Красса он задумался о единоличной власти. Цезарь же стал теперь восприниматься им не как союзник, а как опасный соперник, от которого необходимо избавиться32. Цезаря тревожило возросшее могущество Помпея, но он не стремился к открытой вражде со своим прежним союзником. В отличие от Помпея, за которым стоял сенат, Цезарь мог опираться только на свои верные легионы да на несметные богатства Галлии. Он с успехом использовал полученные в качестве трофеев галльские сокровища для подкупа известных римских политиков, стремясь подорвать влияние Помпея. Итак, триумвират прекратил свое существование, и на политической арене лицом к лицу оказались два могущественных противника.
Двадцать восьмого февраля 52 года до н. э. вследствие массовых беспорядков, охвативших Рим после убийства 18 января любимца плебеев Клодия, Гней Помпей был избран консулом без коллеги по должности.