Сенницу наверху разделили на гостевые комнаты, и висевшим на запястье ключом Мер отомкнула дверь в свою.
Никого внутри: солдаты ее не поджидали. Облегченно расправив плечи, Мер вошла и заперлась.
Комната была простенькая: старая, подвешенная к потолку деревянная рама с соломенным матрасом, свечка да котомка с пожитками. Вещи Мер так и не разобрала. Роскошь обосноваться тут она позволить себе не могла и вот сейчас закинула котомку за плечо.
Вниз не вернулась, решив уходить через окно.
Глубоко вдохнула, успокаиваясь; снаружи ее ждала мокрая от дождя крыша и обремененное тучами небо. Прыгать было высоко, но Мер знала, что справится.
Незастекленные окна загораживали ставни, которые открывали в солнечную погоду. Мер отодвинула щеколду и уже хотела распахнуть их… но ничего не вышло.
Мер ударила в ставни плечом. Было больно, однако они все равно не открылись.
Видно, снаружи их чем-то подперли, а значит…
В двери что-то щелкнуло, и Мер вихрем обернулась. Сердце заколотилось о ребра. Ренфру все предусмотрел: залез на крышу и, понимая, что Мер попытается сбежать через окно, подпер все ставни, а потом уже показался в таверне. Старый шпион был хорош в своем деле и не упускал ни единой детали.
А Мер сыграла ему на руку.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Ренфру, держа отмычки.
– Я же учил тебя, – ласково упрекнул он девушку, – всегда оставляй хотя бы два пути для побега.
Не успел шпион договорить, как Мер выхватила из-за спины нож и со всей силы метнула его. К этому ножу, к балансу между клинком и рукоятью, к тому, как он лежит в ладони, она приноравливалась месяцами.
Лезвие вонзилось в дверной косяк. Еще чуть-чуть, и Ренфру рассекло бы ухо, но шпион даже не вздрогнул.
– Мимо. – Он выдернул нож из дерева.
Мер не ответила. Она не целилась в него, лишь отвлекала внимание.
Тяжелые сапоги Ренфру блестели от дождя. Мер вытянула руку, закрыла глаза и обратилась к своей силе.
В старой книге из княжеской библиотеки она вычитала наставление: чтобы управлять чем-то, нужно отыскать это в себе. Слова оказались не пустыми. Заклиная воду, маг черпал из океана внутри себя. Если Мер использовала слишком много волшебной силы, то сама же себя иссушала, расплачиваясь потом стучащей в голове болью. Свою цену за магию платили все: заклинатели металлов слабели, потому что иссякало железо у них в крови; повелители огня мерзли; маги ветра попросту задыхались.
Запас воды хотя бы восполнить легко. Попил – и готово дело.
Примороженный к полу, Ренфру не смог даже ноги поднять.
– Я же учила тебя, – холодно произнесла Мер, – хочешь драться со мной – высуши сперва обувь.
С этими словами она подобрала котомку. Пожитков было немного: огниво, нож, смена одежды, фляга с водой и деньги. Только самое необходимое; остальное всегда можно купить или украсть. А ставни она сейчас выбьет.
– Мер, – произнес Ренфру и… рассмеялся. Тепло, от души, искренне. – Мне тебя не хватало.
Мер застыла. Глядя ему в лицо,