грозного атомного века – мира вечной войны.
Только уж каким-то невзрачным казался пришелец – совсем нестрашным.
Мальчик лет одиннадцати в пижаме со смешными уточками, подложив ладошки под щёку, сладко посапывал в густой зелёной траве. Рядом с босыми ногами валялись тряпичные шлёпанцы.
Утренние лучи развеяли сон, но вставать Никитке совсем не хотелось. Мученика ждала печальная повинность: глотать манную кашу, собирать портфель и тяжёлой поступью тащиться в школу за очередной порцией двоек.
Подозрительно долго не слышно назойливого дребезга старого будильника, и ласковый голос мамы с настойчивым призывом к трудовому подвигу тоже запаздывал. Никитка покопался в глубинах сонной памяти, вспомнил – в школу сегодня вообще не погонят. Участковый врач заподозрил у ребёнка редкую форму гриппа, какого-то уж очень экзотического – звериного. Никитку собирались уложить в клинику профессора Русинова, он успешно опробовал чудо-вакцину на подопытных зверятах.
– Я вам не какой-нибудь зверёнок! – вслух возмутился Никитка и неожиданно получил странную поддержку.
– Эт-т точно, – пропищал чужой голосок и противненько так захихикал.
Никитка вздрогнул, открыл глаза – голубое небо заслоняла ушастая башка огромной серой мыши. Говорящая мышища скалила редкие зубы и глазами-бусинками с интересом рассматривала чудного гостя.
– Ты кто? – указал острый коготь в его сторону.
– Я Никитка, – приподнялся на локтях обескураженный пришелец.
– А я мышонок Шустрик, – дружелюбно протягивая Никитке лапу и помогая встать, представился странный субъект. – Только я не из степных, я из городских мышей. А ты чьей породы будешь?
– Тоже городской, – механически приняв помощь Шустрика, оторвался от примятой травы Никитка. – Человеческой породы я.
Никитка выпустил лапу Шустрика: почти нормальную ладонь, только лохматую и с острыми коготками вместо ногтей. Шустрик вообще выглядел очень человекообразным, будто мальчик на голову ниже Никитки влез в маскарадный костюм, удачно изображая монстрика. Однако дружелюбно оскаленная мордочка Шустрика с острыми зубками и живым розовым язычком мало походила на неподвижную маску, да и пропорции тела намного отличались от стандартных – настоящий инопланетянин. Никитка скептически осмотрел его нехитрую одежонку. Белая домотканая рубаха с длинными рукавами подпоясана верёвочным пояском. Ноги в холщовых штанах обуты в плетёные лапти.
Никитка тяжело вздохнул, одёрнул ночную пижаму, украшенную разноцветными уточками, сунул босые ступни в матерчатые шлёпанцы и окинул взором огромную лесную поляну. Он находился в её центре, далёкие края со всех сторон обступил дремучий хвойный лес. Место мало походило на культурный парк, но, может, так и должна выглядеть иноземная лечебница? Тогда сейчас появится профессор Русинов, и всё встанет на свои места. Никитка обнаружил вдалеке низко склонившуюся человеческую фигуру. Выпрыгнув из шлёпанцев, мальчик опрометью бросился за разъяснениями к новому персонажу. Шустрик, подхватив тапочки, не отставал, и когда до склонённого над деревянной тачкой незнакомца оставалось совсем чуть-чуть, разрушил надежды Никитки на ясное будущее.
– Жорик, оглянись! – весело крикнул мышонок. – Смотри, кого я нашёл!
Тучная фигура, ростом повыше Никитки, лениво выпрямилась. Из-под широкополой соломенной шляпы на обомлевшего человечка удивлённо уставилась кабанья морда.
– Оба-на! – хрюкнул кабанчик и тыльной стороной измазанной ладошки утёр сопливый пятачок. – Это ещё чаво-о за чудик?
– Мы же поспорили, что я сегодня найду на поляне что-то необычное! – восторженно взвизгнув, напомнил Шустрик и представил чудо: – Вот Никитка – человек.
– Тоже мне фрукт. Какой от него прок? – недовольно проворчал жадюга Жорик, мысленно прощаясь с проспоренной трёхлитровкой варенья. – Лучше бы арбузную землянику искал, тачка совсем пустая.
– Бре-ед! – вырвался из уст запыхавшегося Никитки огорчённый вздох. Поняв, что сумасшествие продолжается, он устало заметил: – Арбузной земляники в природе не бывает.
– А это тогда чаво-о?! – обиженный недоверием, злобно показал клыки Жорик и достал из тачки наполовину съеденную красную ягодку величиной с хороший арбуз.
– Так мы тачку до обеда не наполним! – возмутился Шустрик. – Свинья, ты жрёшь землянику быстрее, чем я её собираю.
– А ты поменьше бы глупых человечков искал! – огрызнулся кабанчик и с кулаками грозно двинулся на щупленького Шустрика, коварно лишившего его банки варенья.
На пути стоял невысокий человечек. Разъярённый кабан бесцеремонно толкнул задохлика ладонями в грудь. Однако случилось неожиданное: послушно заваливаясь назад, Никитка присел на одной ноге, другую упёр в живот агрессора и, руками увлекая толстяка вперёд-вниз, перебросил через себя. Жорик провалился в пустоту и, кувыркнувшись, смачно впечатался спиной в землю.
Когда воздух вернулся в лёгкие, поросёнок смог хрюкнуть:
– Это чаво-о было?
– Самбо, –