сказал я.
Из последних сил я поднял ангелицу над собой и кое-как оторвал ее руки от своего горла.
– Повыше, так! Отпускай! – крикнул Бизли.
– Чего? – удивился я.
– Отпускай, лысожопый!
Так, кажется, мое иссушение откладывается до лучших времен. Я резко убрал крючья, и тут же услышал, как засвистела тетива. Сразу несколько болтов впились в тело Мартины. Два в грудь, а один прямо в шею.
– Ах ты, шерстяная паскуда, – прохрипела та, поднимаясь с земли, – я из тебя чучело сделаю!
– Херушки! – Бизли уже заряжал какой-то совершенно новый снаряд, не виденный мною прежде.
– Лови! – Разноцветная ракета с искрящимся запалом сорвалась с шипением и свистом с резного арбалетного ложа. Мгновение, и она взорвалась тысячей искр. Я успел прикрыть глаза.
– Не тормози, придурок! – крикнул мне кот. Я приподнялся на локте и вскинул маузер. Стреляем имплантом. Пистолет превратился в отвратительного жука, и я потянул за лапку «крючка».
Паучок полетел по кривой траектории и угодил Мартине в пах. Мгновенно запустил лапы в ее тело сновидения, и Великая Нечистая рухнула на землю, как подрубленная. Наступила тишина. Я медленно поднялся с земли.
– Каюк бы тебе приснился, лысожопый, – сказал Бизли.
– Но зачем? Ты не должен был помогать мне. Ты же сам станешь жертвой их охоты.
– Надеюсь, не скоро. Крылья заберет лишь тот, кто их дал, а избегать внимания жнецов я смогу еще долго. Конечно, если ты не отпустишь эту крылатую прямо сейчас.
– Не отпущу, – пообещал я и подошел к телу Мартины. По нему шла редкая рябь, а само оно медленно таяло. Даже не знаю почему. Разве не должно оно тут валяться все время?
– Надо бы ее отнести куда-нибудь.
– Выбросить в море, чтобы пиявки пожрали ее!
– Имплант не позволит, – я покачал головой, – давай просто отнесем ее под навес.
Бизли взвалил девушку на себя и огляделся по сторонам.
– Хочешь взять ее копье? – догадался я.
– Да, оно мне не помешает. Тебе не дам. Ты его не заслужил.
– Хорошо-хорошо, понимаю. Но все-таки почему ты мне помог?
– Потому что когда-то давным-давно ты помог мне, а я не люблю оставаться в долгу. И я знаю тебя гораздо дольше, чем жнецов. Это для меня важнее крыльев. Чего рот раскрыл, болван двуногий? Не ожидал от старого кота-матершинника такого подвига? А вот выкуси. Магия магией, но во мне больше человечности порой.
– Но мертвых людей ты бы иссушил?
– Конечно. Я же их не знаю. Я человечен, но не настолько, чтобы жалеть тех, кого вообще вижу впервые.
Вот и вся его логика. Типичная, конечно, но я не могу винить его за это. У этого кота все-таки одна жизнь.
Я подобрал копье и отдал его Бизли. Тот сложил его, уменьшил в размерах и сунул в карман. Затем мы оттащили тело ангелицы в здание вокзала и запихали в темную и пыльную подсобку, с нестройными рядами ведер и швабр. Было видно, что сюда давно никто не заглядывал. И надеюсь, что не скоро заглянет. Все, будем считать,