на правилах Макнатена, отстают от современного уровня развития как психиатрии, так и уголовного права.[443]
При решении вопроса о наличии у обвиняемого душевной болезни или неполноценности многие эксперты пользуются «Диагностико-статистическим руководством», подготовленным Американской психиатрической ассоциацией, в настоящее время – его четвертым изданием.
Обычно вынесение вердикта «не виновен по причине невменяемости»[444] влечет за собой направление лица в психиатрическое заведение закрытого типа, условия содержания в котором, по мнению Дж. Самаха, мало чем отличаются от тюремных. Не случайно поэтому, продолжает он, обвиняемые редко прибегают к ссылке на невменяемость, а те, кто делает это, – в основном лица, которым грозит смертная казнь или пожизненное тюремное заключение, – редко добиваются успеха[445].
Уголовная ответственность юридических лиц. Ранее общее право относилось отрицательно к возложению уголовной ответственности на корпорации. Однако со временем в связи с ростом промышленного производства и корпоративной деятельности, а также необходимостью, под давлением общественности, установления более эффективного контроля за ней, происходит изменение взгляда на эту проблему.
В 1909 г. Верховный суд страны признал конституционным положение, по которому «действие агента (представителя), осуществляющего делегированные ему полномочия… может контролироваться в интересах публичной политики, посредством вменения его действия в вину его работодателю и назначения наказаний корпорации, в интересах которой он действует»[446].
На это высказывание в дальнейшем широко опирались при рассмотрении дел как в судах штатов, так и на федеральном уровне. И, как отмечается в одном более позднем судебном решении, стало «обычным правом (правилом) вменение в вину корпорации деяния ее служащего, совершенного в рамках своих полномочий»[447].
Поскольку корпорация – субъект уголовного преследования за действия своих представителей, то можно говорить о разновидности субститутивной ответственности (vicarious liability), не исключающей, а, наоборот, предполагающей возможность возложения строгой ответственности (strict liability), прежде всего, за так называемые «регулятивные преступления». Но, как подчеркивают У. Лафейв и О. Скотт, это не означает, что первая «всегда является автоматически следствием» второй[448].
Вместе с тем не следует думать, что субститутивная ответственность существует в отношении всех преступлений, «совершаемых» корпорациями.
Если статут предусматривает наказание в виде смертной казни или тюремного заключения, то очевидно, что на основании его корпорация наказана быть не может[449]. Но эта проблема нередко в современных уголовных кодексах штатов, в частности Иллинойса (гл. 38II1-7), разрешается включением специальных положений о фиксированных штрафах для корпораций.
Другое ограничение, закрепленное в более ранних прецедентах,