признать всех советских людей дееспособными. Дееспособность, закрепленная в законе, опирается на реальную способность людей понимать значение совершаемых ими действий и отдавать себе полный отчет в последствиях, к которым эти действия могут привести. Такая способность у нормального в умственном отношении человека появляется лишь с достижением определенного возраста.
Как же быть? Как выйти из того положения, что субъектами гражданского права должны признаваться все советские люди, даже если закон и не считает их дееспособными, но в то же время гражданская правосубъектность не сводится к одной лишь правоспособности, а включает в себя и дееспособность правосубъектного лица? Выход только один. Если у правоспособного лица отсутствует дееспособность, ее нужно восполнить при помощи дееспособности других лиц. Так и поступает закон, восполняя отсутствующую у душевнобольных и детей дееспособность при помощи дееспособности родителей или специально назначенных для этих целей лиц, которые приобретают своими действиями гражданские права и обязанности для недееспособных, осуществляют эти права и обязанности, а также несут ответственность за их осуществление.
Гражданская правосубъектность лица составляет необходимую предпосылку появления у него гражданских прав и обязанностей. При этом гражданская правосубъектность дает ему возможность иметь не только те права, которыми данное лицо уже обладает, но и любые иные права, обладание которыми ему дозволено советским законом. Так, правосубъектность советского гражданина включает в себя возможность иметь на праве собственности жилое строение при соблюдении определенных, законом предусмотренных условий. Но возможность иметь право собственности на жилое строение и фактическое обладание этим правом – не одно и то же.
Чем же гражданская правосубъектность отличается от субъективного права?
Этот вопрос представляется настолько ясным, что самая его постановка может показаться излишней. Правосубъектность есть предпосылка правообладания; этим она и отличается от субъективного права! Но дело в том, что самую правосубъектность тоже как будто бы можно рассматривать как право. Действительно, правосубъектность включает в себя правоспособность и дееспособность. Но раз я правоспособен, значит, я «имею право» обладать гражданскими правами и обязанностями, а поскольку я дееспособен, я «имею право» приобретать для себя гражданские права и обязанности своими собственными действиями, осуществлять их и т. д. Отличается ли такое «право» от субъективных гражданских прав?
Правосубъектность сходна с субъективным правом в том смысле, что так же, как и субъективное право, она представляет собой меру возможного или дозволенного поведения, ибо, когда государство признает за данным лицом правосубъектность, оно тем самым признает за ним возможность или доз