Теперь же у нас карта есть. – Гений сексуальной лингвистики достал колоду. – Вот эти четыре, они для игры лишние, разбирайте. На обороте как раз план Вашингтона.
– Карта называется джокер, – сказал я, – и временами она бывает отнюдь не лишняя. Но ты прав, теперь мы точно не заблудимся.
Дамы улыбались, поглядывая на Мишаню.
– Ну что, вперёд? Цигель-цигель, – воззвал я.
– Самое время для пива. Повторение – мать ученья.
– Сначала дело, потом удовольствие.
– Тогда ускоримся. Тань, чего плетёшься, как черепаха Тротила? – Мишаня, похоже, не забыл её язвительный смех.
– Мальчики, мы на пять минут отлучимся, – она стрельнула глазами в Мишину сторону.
– Танюха, не тормози. Памперсни! – сморозил он.
– Мишаня, не шути с женщинами: эти шутки глупы и неприличны. Отлучиться – вон туда, девочки.
Самое время поговорить по душам, к тому же Мишаня сам и начал.
– Палыч, а ты бы хотел тут жить?
– Не-а, жара нестерпимая. Да и зачем? После ста грамм и в России неплохо. А после двухсот – просто замечательно.
– Ты чо? Скажешь, на Урале у нас лучше?
– Оно конечно. Урал – кузница державы, но нельзя вечно жить в кузнице. Я считаю так: если уезжать, то в Аргентину. В столицу ихнюю, Ебунас-Райнис.
– Чо? Прямо так и называется?
– Дядя шутит. Между прочим, в Аргентине сейчас зима.
– Зима… – протянул Мишаня. – Зима!.. Крестьянин, торжествуя, идёт, держась за кончик… плуга.
– Что ли он снег пашет, кресьянин твой?
– А хер его знает. Главный прикол, что за кончик держится. А мне нравится в этом, ну, логове демократии. Подумаешь, жарко, у нас в цехе погорячее будет. Я за смену ведро газировки выпиваю, в натуре.
– Слушай, у тебя загар такой странный. Лицо будто солнцем обожгло, а руки белые.
– Это на работе.
– Ты загораешь на работе?
– Облучаюсь, от расплавленной стали.
– Ну и работёнка же у тебя! В молодости и мне довелось попахать в металлургии, но чтобы ведро… А оно тебе надо, горбатиться так? Не мог чего получше найти?
– Так у меня ж верхнего образования нету. Где ещё я двадцать штук в месяц поимею? Нет, ну а чо? Хотя деньги не главное, но без них скучно.
– Только за эту двадцатку ты продаёшь… Ладно, не будем о грустном. Лучше скажи, как тебе наша команда?
– Палыч, – Мишаня оглянулся, – мы же договорились? Танюха – моя.
– Ты что, у меня разрешение спрашиваешь?
– Нахер оно мне, это я так.
– Лучше о деле думай. Мы должны быть как футбольная команда. Без единства результата не будет. А тогда, сам понимаешь…
– Ты скажи это сам знаешь кому. Западло ему прогуляться с простыми людьми. Головка у него бо-бо. Врёт, как сидоровый мерин.
– ?! А, в смысле, как сивая коза?
– Ну да. Слушай, Палыч, я тебе прямо скажу, безо всяких задних ног. Я на него работать не буду.
– Да кто тебя заставляет? И почему – на него-то? Цель у нас общая.
– Ты