руки, позволила себе улыбнуться восходящему в небосвод вихрю.
На палубе показался Драург. Он оглядел судно и полыхающие зеленым заревом небеса. Наши взгляды пересеклись, и на мгновение – всего лишь на мгновение – я ощутила ярость, страх и такую боль, словно все мои шрамы открылись и кровоточили. Лицо Алого Ворона исказилось гневом, но в это время молния с гулом впилась в левый борт корабля.
Полетели щепки.
Я поскользнулась и выпустила из виду черный клювастый лик червенца, а когда поднялась, никого не было. Всполохи, то яркие, то бледные, поглощали суда.
Люди прыгали за борт во вскипающее зеленью море.
– Земля! Земля! Скалы! – надрывался кормчий.
Из завихрений тьмы и света проступили зазубрины камней, и на них обрушилась ладья.
Один из парусов на «Стреле» под напором урагана развернулся. Ветер подхватил его и рывком разломил мачту надвое. Мы отбежали в сторону, когда она рухнула вниз.
Пол треснул. Со свистящим звуком вылетели доски и смялись железные ленты обшивки.
– Минт, что будем делать?!
Он схватил меня за руку, и я скорее догадалась, чем услышала:
– Прыгнем!
«Но это верная смерть», – хотела сказать я, но не стала.
Мир вокруг превратился в сплошной ураган из воды и щепок, в круговорот дикой природной красоты и неимоверной мощи. Вода хлестала в уши, попадала в рот, солью въедалась в глаза.
Морская бездна раззявила пасть.
– Держись! – крикнул Минт, и судно швырнуло на скалы.
8
Вечер у костра
Пришла в себя я резко, когда Минт шлепнул меня по щеке, поочередно поминая то богов, то змеево пекло.
– Богохульник. – Я приподнялась на локтях. Во рту перекатывались песчинки, и я сплюнула их в сторону, после чего протерла глаза.
Узкий берег, на котором мы сидели, поджимал к воде поросший травой косогор. В море победоносно щерились выпирающие, словно клыки, скалы. В одном из таких зубов торчал остаток мачты с парусом, и искромсанный червенский глаз на нем волочился по воде, уставившись в небо, точно разбухший утопленник.
– Он наверняка погиб, – с непонятным чувством сказал голос рядом. – Жаль.
Я обернулась: ящерица грелась на солнце, зарывшись в песок почти целиком.
– Кто погиб?
– Драург. – Фед оглядел меня так, будто впервые увидел и повторил:– Жаль.
– А где остальные червенцы? – собственный осипший голос звучал скрежетом древней старухи. Я откашлялась, и горло заполыхало от жажды.
Минт отстегнул от пояса баклажку и протянул мне со словами:
– Здесь они. Неподалеку. – Он отвернулся, помедлил, но все-таки договорил: – Но они не причинят нам вреда.
– А Драург? – спросила я, дрожащими руками поднося питье.
– Не знаю. – Минт покусал губы. – Я не присматривался, есть ли среди них живые. Но нам лучше уходить, Сёнк. Второй раз может и не… повезти.
Рассвет разукрашивал берег золотисто-розовым. Произошедшее казалось сном, правдоподобным мороком. Червенцы получили