и совет, хоть и не был уверен, что позвоню по оторванному номеру телефона – я взял его больше из-за вежливости, что ли, как бы показать, что ее слова меня якобы вдохновили, а послушав ее, воспользуюсь советом, – и запрыгнул в салон.
Я тогда и забыл сразу об этом листике. Засунул его в задний карман бриджей, из другого вытащил полтинник и оплатил проезд. Когда я обернулся, на меня, как, собственно, и всегда, пялилось порядка десяти пар глаз, будто никогда рыжего худого парня не видели. Бесят!
Я протолкнулся между двумя плотными рядами бабулек с базарными сумками, буквально перекатился по волосатой спине какого-то потного мужика в майке, добрался до заднего дивана и плюхнулся на загрубевшую и изрядно затертую жирными задницами обивку сиденья.
Мне тут же захотелось помыться, будто меня касались не взгляды, а грязные и вонючие руки, перемазанные отходами. Но куда уж тут денешься? Приходилось терпеть как есть. А чтобы хоть как-то абстрагироваться от окутывающего неприятного ощущения, я вынул листок с номером телефона и стал думать, о чем бы меня могла спрашивать эта психолог, попади я все ж к ней на консультацию или прием, не знаю, как это у них называется. Наверное, правильнее будет сказать сеанс. «Итак, Санни, ты видишь призраков, о’кей. Принимай эти таблетки три раза в день после еды, и вскоре все пройдет». Я всегда скептически относился к людям этой профессии, хотя и совсем не понимал, в чем вообще заключается их работа. В фильмах видел, как ты заходишь в приятно обставленную комнату, пахнущую жопками индонезийских зверушек, ложишься на кушетку, умащиваешься головой в мягкую подушку, скрещиваешь руки на груди и, глядя в потолок, рассказываешь о том, как тебе трудно жить в этом непонятном для тебя мире какой-то девушке в прямоугольных очках в тонкой оправе, со строгим хвостиком из собранных волос на голове, в белой блузе, юбке-карандаше и туфлях на высокой шпильке. Она что-то записывает в своем блокнотике, то и дело перебрасывая ноги с одной коленки на другую и периодически делая умный вид. Затем она что-то спрашивает – обычно это какие-то наводящие вопросы, дает дельный совет, выносит вердикт и говорит, что до конца сеанса у нас осталось десять минут, потому ты можешь либо проваливать к чертовой матери, а затем возвращаться через неделю для продолжения, либо пососать конфетку со стеклянной вазочки на столе и молча поваляться на диванчике, пока она вносит в блокнот какие-то заметки и результат анализа твоего психического состояния, чтобы позже обсудить ситуацию на собрании коллег мозгоправов.
И знаете что? Мне в тот момент настолько стало интересно убедиться в своей правоте, что я плюнул на визит домой и на следующей остановке вышел из автобуса. Сперва я прикинул, сколько у меня есть денег, чтобы в случае чего не остаться с носом, затем набрал с листика номер телефона и позвонил.
На том конце я услышал на удивление приятный женский голос. Будто со мной говорила девушка лет двадцати четырех. Я чуть было не хихикнул в трубку, думая, чему меня может научить