вымогательства взятки для взяткодателя, которое вообще, согласно закону, влечет освобождение от ответственности).
Критическому анализу в работах автора были подвергнуты некоторые научные концепции, а также позиция Пленума Верховного Суда СССР (постановление от 23 сентября 1977 г.), согласно которым действия мнимого посредника, якобы согласившегося на передачу предмета взятки, а фактически присвоившего материальные ценности, должны квалифицироваться как соучастие (пособничество) в даче взятки (1, с. 146–149; 27, с. 181; 30, с. 58–60). Действия мнимого посредника, имевшего и осуществившего единственное намерение присвоить ценности, никак нельзя признать «созданием условий, обеспечивающих взяткодателю возможность совершить преступление», «устранением препятствий, стоящих на пути взяткодателя» (А. А. Пинаев). В подобной ситуации отсутствуют и объективные, и субъективные признаки соучастия. Мнимый посредник не имеет умысла на совместное участие в даче взятки и ничем не способствует совершению этого преступления, а напротив, присвоив ценности, объективно его пресекает. Умысел виновного направлен на завладение имуществом, а не на совместное участие в нарушении нормальной деятельности государственного аппарата. Более правильные рекомендации относительно квалификации мнимого посредничества ныне высказаны в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве».
5.3. Освобождение от уголовной ответственности за взяточничество Изучение уголовных дел о взяточничестве, проведенное нами совместно с Прокуратурой РСФСР, показало, что взяткодатели освобождались от уголовной ответственности по 82 % дел (33, с. 34), причем наиболее распространенным основанием их освобождения признавалось добровольное заявление о даче взятки. Однако далеко не во всех случаях прекращение уголовных дел в отношении лиц, давших взятку, производится обоснованно, в соответствии с законом. Есть основания утверждать, что практика расширительно толкует понятие добровольного заявления, признавая его там, где заявление фактически было вынужденным. Делается это подчас сознательно, со ссылкой на необходимость борьбы со взяточничеством, чтобы иметь «надежного» свидетеля, уличающего должностное лицо в получении взятки. Нетрудно понять, что злоупотребления подобного рода могут привести к оговору невиновных.
Норма об освобождении от ответственности взяткодателей добровольно заявивших о преступлении, по своей направленности является поощрительной (В. И. Зубкова), побуждающей виновного на деятельное раскаяние, способствующее разоблачению взяткополучателей. Непременным условием однако должна быть подлинная добровольность заявления о даче взятки, сделанного без принуждения или обещания покровительства со стороны следствия.
Особенно противоречиво решается вопрос о признании заявления взяткодателя добровольным в ситуациях, когда уголовное дело по факту дачи-получения взятки