В конце концов, именно вам оценивать, насколько качественно вы повторите его тело.
Профессор поморщился и выдал в презрительном тоне:
– Меня совершенно не заботят его гениталии, и насколько точно они будут повторены. Меня волнует его мозг, и только!
– Насколько мне известно, задача ставилась шире, чем только копирование мозга. Разве нет?
Профессор закрыл глаза, явно выражая недовольство.
– Конечно. На втором этапе. На втором этапе полное копирование всего тела, до последней молекулы в ногтевой пластине.
На первом же этапе – мы ограничимся копированием мозга. Тем более что секция «W» давно подготовила аппарат для размещения этого мозга. В наших планах – произвести копирование прямо в контейнер от этого аппарата.
– И вы уверены, что этот киборг оживёт? – совсем без иронии, а даже с интересом спросил Верт.
– Я ни в чём не уверен. Поэтому это и называется – эксперимент.
Верт поджал губы, выражая не то скепсис, не то восхищение.
– Док, а как вы собираетесь понять, что вы удачно скопировали мозг? – задумчиво продолжил Верт.
– По моим расчётам, должны сохраниться нейронные структуры и гормонально-восприимчивые центры, которые…
– Док, я вас прошу, чуть проще, – Дин скромно улыбался. – У меня всего-то техникум за плечами, и тот кулинарный.
Профессор самодовольно улыбнулся.
– Попроще… Проще… – Белов словно жевал слова, которые хотел произнести. – Как это говорится, для ту… В общем: образец должен помнить всё то, что помнит прототип. Чувствовать всё то, что чувствует прототип. Мыслить так же, как мыслил прототип. Да и вообще, не должен понимать разницы между собой и прототипом.
Верт понимающе покивал.
– Успех будет полным только тогда, когда ни близкие, ни родные люди, ни даже мы с вами не сможем отличить, где прототип, а где образец.
– Ну, думаю, в случае с киборгом у вас ничего не получится, первый же металлодетектор выдаст нужного, – иронизировал Верт.
– О боги! Киборг – это первая часть. Она вообще не столь важна. Простой робот будет проще в изготовлении, да к тому же превзойдёт по интеллектуальным возможностям.
Нам же этот этап должен открыть – насколько сильно мозг привязан к своему родному телу. Да и вообще – в мозге ли центр человеческой личности.
– А что должен открыть следующий? – этот вопрос Верт задал с необыкновенной осторожностью, будто ответ мог сразить его наповал.
– О-о-о, мой юный кулинар, – это как раз и есть самая важная часть. Никто не ответит вам сейчас, потому что никто не знает. Но и никто не сомневается в том, что откроет нечто великое!
Иронию напрочь стёрло с лица куратора. Теперь в нём читалась готовность слушать и, что называется, «мотать на ус».
Профессор собрал бумаги и направился к двери по другую сторону кабинета. Верт последовал за ним.
Они оба вышли в длинный коридор, по одну сторону которого была глухая стена из бетона. Роль другой стены выполняли стеклопакеты, за которыми