ступнями, ног …
Не знаю, сколько заняла времени эта сцена, но ее итогом стал мой замедленный, и исполненный достоинства – я надеюсь – реверанс.
– Благодарю, – ответила, проталкивая слова с силой. – Думаю, это действительно та книга… И рада приветствовать вас, вэй-ган Эрендарелл. Мое имя Мара Шайн, и мэрр Корни нанял меня в качестве…
– Я знаю, – резко прервал меня рык… по другому и не назовешь. – Или вы полагаете, что я не в курсе происходящего в моем замке? Предпочитаете делать вид, что меня здесь не было и нет?
Фантастически необоснованные обвинения!
Раздражение помогло справиться с остатками дрожи.
– Этим… предпочтениям есть и причина. Слуги всегда следуют за своим хозяином.
Тяжелое, давящее молчание, а потом человеческие ступни сделали несколько шагов вперед.
– Поднимите голову…
Твою мать!
Это вместо аттестации на профпригодность?
Спокойно… Я должна справиться.
Подняла голову и уставилась на… морду. Клыки, засаленная шерсть, нависшие надбровные дуги. И крайне неприятный запах мокрой шерсти и несвежего дыхания.
Сглотнула тошноту.
– Боитесь? – невнятно и глухо прорычал зверь. Ему видимо было непросто говорить с помощью пасти. Или редко этой пастью пользовался.
– А вы рассчитываете на мой страх? – я посмотрела на него пристально. Да, так нельзя. Нельзя слугам рассматривать своего хозяина, а девушкам – диких зверей. Но показать свою панику было бы еще хуже.
– Страх – это ведь единственное, что для меня осталось, не так ли? – я надеялась услышать за его словами горечь, но услышала лишь непокорную ненависть. На того или то, что с ним сотворило это. И на тех, кто посмел видеть его в таком состоянии…
– Вы не пытаетесь вызвать никаких других эмоций, – ответила осторожно. – Почему вы прятались? И таким вот образом, как вчера, появились? Не дав возможности даже подумать, что передо мной не дикий зверь, готовый растерзать чужака?
В его глазах промелькнуло что-то человеческое. Досада?
Я охнула от внезапного озарения и не сдержала следующих слов:
– Вы что же… своим появлением наказывали меня за любопытство?
И даже это оказалось слишком, судя по громкому рыку и тому, как резко он отступил и махнул лапой не задев.
Я вышла за рамки приписываемого мне поведения, но… Но что еще я могла сказать и сделать? В голове крутились сотни идей о том, почему он так болезненно воспринимает «проклятие» или что там с ним произошло, почему вчера он вытащил таки меня из оврага, почему меня лечили и зачем он снова показался мне на глаза…
Их было слишком много и ни одна не походила на правду. Я чувствовала лишь, что мне именно сейчас предоставлен шанс хоть как-то обозначить себя, уложить в голове наши будущие роли и способ общения и, несмотря ни на что, остаться в замке, а не бежать, сломя голову, как другие домоправительницы… А это я могла сделать лишь в одном случае – будучи уверенной, что вэй-ган