они отличались лишь крыльями: Вайлет – фиолетовыми, а Полянка (сокращённо – Полли) – изумрудно-зелёными. Когда пегасы только появились в школе, их крылья были белыми, как и всё тело. За три месяца, что Ия их не видела, крылья приобрели более насыщенный оттенок. И, вспоминая слова Беллера о том, что окрас крыла – это признак зрелости животного, Ия могла с уверенностью сказать – в этом учебном году молодые пегасы смогут принять седоков.
Она любила этих жеребят, успела привязаться к ним, поскольку в прошлом семестре проводила с животными очень много времени. Но безусловной её любовью был совсем другой пегас.
Ия, пройдя чуть подальше вглубь конюшни, встала напротив денника. Заря дремала, чуть опустив голову. Нежно-розовые крылья были сложены вдоль туловища. И весь вид лошади говорил о том, что животное находится в покое и умиротворении. Но стоило Ие приблизиться, как пегас открыл глаза и заржал, встав на дыбы. Ия не сказала ни слова, подошла бесшумно. Как она её узнала? По запаху? Почувствовала? Не важно!
Сердце застучало в бешеном ритме, а на глаза навернулись слёзы. Оказывается, родным и близким может быть не только человек, но и животное… Беллер много раз говорил, что между Ией и этим пегасом существует какая-то неясная, необъяснимая связь. И девочка была с этим всецело согласна.
Ия открыла дверцу и вошла в денник. Она не боялась, нет, она знала, что Заря её не обидит несмотря на то, что животное было довольно-таки крупным. Ие пришлось задрать голову, чтобы посмотреть пегасу в глаза, и тут слова были не нужны. Каким-то шестым чувством девочка поняла, что Заря скучала. Ия была готова поклясться – она скучала!
Юная волшебница встала на цыпочки и обхватила белоснежную шею лошади. Девочка прекрасно понимала, что Заря является собственностью школы, что на ней может летать кто угодно из ребят с любого из курсов. Но в этот самый миг Ия чувствовала, что они принадлежат друг другу – она и Заря. И нет никого больше в этом мире, кроме них. И дело даже не в победах, которые безусловно их ждут, а в утешении, в привязанности и ещё в чём-то глубоком и надрывном, для чего даже и слов-то не подберёшь…
Марк ещё не дошёл до стойла Зари с ежевечерним моционом, и Ия взяла на себя заботу о любимице. Пока ребята рассказывали Беллеру о том, как провели каникулы, Ия успела сменить воду, насыпать свежего корма и расчесать Заре её золотистую гриву. Занятия по верховой езде должны были состояться только послезавтра, а Ие уже не терпелось приступить. Но час был поздний, и Беллер, готовясь закрывать конюшню, сказал:
– На выход, друзья! Придёте завтра, вы же знаете, что двери для вас всегда открыты.
Они вышли на улицу, ожидая преподавателя. Молчание было неловким. Марк не заговаривал с Джитуку, опасаясь реакции Риты, а она вообще смотрела мимо новенького, будто его и не существует. Джитуку это, конечно же, чувствовал и первый завязал разговор, обращаясь к Ие.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте