седины обнаруживает стрижка и бритьё
Пусть серебро годов вызванивает
уймою
надеюсь верую вовеки не придёт
ко мне позорное благоразумие—
Неоконченное. I. «Любит? не любит? Я руки ломаю…»
«Ты посмотри какая в мире тишь
Ночь обложила небо звёздной данью
в такие вот часы встаёшь и говоришь
векам истории и мирозданию—
Лирические строчки из американского цикла, написанные ещё в 1925 году:
«Я хочу быть понят родной страной,
а не буду понят —
что ж?!
По родной стране
пройду стороной,
как проходит
косой дождь».
Уникальность феномена Владимира Маяковского, непревзойдённый масштаб его творческой личности, его поразительные по силе художественного воздействия стихотворения были рождены мечтой о новом грядущем. Маяковский бесстрашно обратился к потомкам, в далёкое будущее, в своём признании «Во весь голос», уверенный, что его будут помнить через сотни лет:
«…Мой стих
трудом
громаду лет прорвёт
и явится
весомо,
грубо,
зримо,
как в наши дни
вошёл водопровод,
сработанный
ещё рабами Рима».
В его стихотворении «Паспорт» звучали патриотические гражданские ноты и гордость советской страной. От лица проходившего таможню героя В. Маяковский повествовал о том, как изменяется отношение к людям разных государств. Раболепство перед англичанами, ожидание хороших чаевых от американцев – всё отходит на второй план при виде «бомбы» – советского паспорта.
В своих произведениях В. Маяковский был бескомпромиссен поэтому и неудобен. Но критики называли его лишь «попутчиком, а не пролетарским поэтом». В 1930 году он организовал выставку, посвящённую 20-летию своего творчества, но ему всячески мешали, никто из крупных писателей и руководителей государства даже не посетил саму экспозицию.
Весной 1930 года в Цирке на Цветном бульваре готовилось грандиозное представление «Москва горит» по пьесе Маяковского, генеральная репетиция которого намечалась на 21 апреля, но поэт до неё не дожил. В 1930 году усиливается волна критических выступлений, которые не могли не повлиять на психологическое состояние В. Маяковского. Но ещё раньше в его поэзии проявляется идеологическое разочарование.
После смерти, Владимира Маяковского почти перестали печатать. Весь архив поэта отошёл по его просьбе-завещанию для Брик. Лиля Брик напрасно пыталась сохранить память о его творчестве, создать мемориальную комнату. После её самоотверженного поступка, письма главе правительства Иосифу Сталину, когда тираж книг поэта отказались печатать,