королевские охотничьи забавы!
– И что же вас в таком случае прельщает?
– Общество прекрасных мадемуазель, – широко улыбнувшись, ответил Рено.
– А еще поэзия, история и музыка. А что нравится вам, милая Эдуарда?
– У меня нет возможности чем-то увлекаться. Мой день состоит из трудовых будней по дому. Единственное утешение – это моя лошадь – откровенно призналась девушка.
– В вас, несомненно, скрыто множество талантов. Я в этом ни капельки не сомневаюсь.
– Вы видите больше, чем есть на самом деле.
– Как же мне нравится ваша прямота, скромность и непосредственность! Если бы на вашем месте была, например, баронесса Шарлотта, могу вас уверить, она ответила бы по-светски игриво, кокетливо, а возможно, жестоко задев, да так, что я почувствовал бы себя неотесанным мужланом! Вы даже представить себе не можете, какую ценность вы представляете! Вы как глоток свежего воздуха в затхлых фальшивых оковах светских нравов.
– О, неужели там настолько неприглядное внутреннее содержание?
– Да! Хуже всего то, что оно прячется под благовидной и блестящей внешней формой и заманивает этим блеском невинные души, развращающиеся в этой ханжеской морали.
– А вы весьма откровенны о том обществе, в котором живете. Это требует смелости, – восхищенно заметила Эдуарда.
Беседа с графом настолько поглотила ее внимание, что она не заметила, как они оказались возле библиотеки, в дверях которой неожиданно появился нахмурившийся герцог:
– Где Вас, черт побери, носит?
Голос Филиппа прозвучал как недавний раскат грома, застигший Эдуарду врасплох.
– Ах, герцог! Я полагал, вы уже давно спите! Я пережидал ливень, а потом встретил милейшую мадемуазель Эдуарду и ….
– Я вижу, – холодно перебил его Филипп.
– Надеюсь, компания молодой особы скрасила тяжкое ожидание в лесу, – сквозь зубы процедил мужчина.
– Но дело в том….– попытался объясниться граф.
– Это уже не важно. Вы мне нужны. А мадемуазель может быть свободна – грубо бросил герцог, даже не взглянув в сторону девушки.
Эдуарда сглотнула подступивший к горлу ком и обратилась к графу, повернувшись спиной к Филиппу.
– Благодарю Вас! Ваше общество, наполненное галантностью и учтивостью, с лихвой компенсировало погодные неудобства.
Девушка намеренно подчеркивала каждое слово, стараясь задеть герцога, который вперился своим яростным взглядом ей в спину.
– О, мадемуазель Эдуарда! Всегда к Вашим услугам!
– Граф, может, вы все-таки проследуете за мной? Любовной хандре вы можете предаться и позже.
Тон Филиппа не предвещал ничего хорошего, ни графу, ни Эдуарде.
– Ну что же, до завтра, Ваше сиятельство. Не будем заставлять ждать его светлость, а иначе он прикажет нас казнить! – дерзкий выпад Эдуарды заставил графа расширить от ужаса глаза, в то время как Филипп, напротив, разразился диким хохотом.
– Вы правы,