в освещённое громко гудящими люминесцентными лампами просторное фойе, по решению какого-то пролетарского дизайнера интерьеров обитое планками из потемневшего от времени лакированного дерева, Маша подошла к большой схеме расположения кабинетов предприятия с вставленными золотистыми планочками с фамилиями специалистов. Актуальность информации была сомнительна, потому что на многих планочках поверх выполненных шелкографией надписей были наклеены потрёпанные бумажки, на которых шариковой ручкой были написаны другие фамилии, которые в свою очередь, были заклеены новыми бумажками и так далее. Фёдор Тимофеевич не стал углубляться в изучение схемы, воспользовавшись телефоном-автоматом на стене, чтобы позвонить сотруднику, с которым предварительно договорился о консультации. Через некоторое время, двери одного из лифтов открылись, и молодая девушка в медицинском халате позвала их за собой. На третьем этаже все вышли, и девушка предложила Маше сесть в одно из кресел на колесах, стоявших здесь же в коридоре. Та попробовала протестовать, но санитарка настаивала, сославшись на правила, принятые у них. Миша, что-то шепнув на ухо сестре, быстро покатил кресло следом за медработницей, устремившейся в длинный полутёмный коридор. Наконец, у одной из широких двустворчатых дверей сотрудница остановилась, и, распахнув их, пригласила посетителей в просторное ярко освещённое помещение, которое трудно было назвать кабинетом. Размерами оно скорее напоминало классную комнату в школе. У входа зеркало и шкаф, за которым задрапированная занавеской пряталась кушетка, белый ростомер и медицинские весы с блестящими гирьками на стальных линейках. Вдоль зеркальной стены тянулась резиновая дорожка с поручнями-брусьями, назначение которой Маша очень хорошо помнила, когда заново училась ходить в больнице. Несколько образцов протезов стопы, голени и бедра стояли в стеклянной витрине, поблёскивая металлическими сочленениями. На стеклянной полке лежала искусственная рука телесного цвета с ремешками крепления к плечу. Там же – протез ладони с пальцами, очень правдоподобно имитирующими настоящие. На стене – глянцевый плакат, явно напечатанный за границей, на котором улыбающиеся молодые люди в альпинистском снаряжении и в шортах, чтобы были видны протезы ног, карабкаются на живописную скалу с надписью «No Limits!». Вдоль окон на просторном разноцветном резиновом коврике в художественном беспорядке разбросаны огромные яркие кубики, шары, разнообразные плюшевые представители фауны и книжки с картинками, свидетельствующие о том, что пациентами здесь бывают не только взрослые. Совершенно не по-медицински, к дальней стене примостился огромный чертёжный кульман. Рядом с ним – знакомый по урокам анатомии человеческий скелет на стойке. Ещё одна загадочная конструкция, напоминающая электрический стул с вертикальной спинкой, располагалась рядом со столом врача. От инструмента для экзекуций он отличался полным отсутствием электрических проводов,
