получило мнение о необходимости дифференциации и судебного разбирательства уголовных дел. При этом одна группа авторов (М. С. Строгович, П. С. Элькинд и др.), отрицая дифференциацию уголовного судопроизводства, допускала, вместе с тем, возможность более сложной процедуры по определенным категориям дел. Другие авторы (П. Ф. Пашкевич и др.) подходили к проблемам дифференциации также односторонне – только в плане упрощения. Более предпочтительной является иная позиция: по одним категориям дел возможно упрощение судебного разбирательства, а по другим – его усложнение.
Для дифференциации судебного производства по уголовным делам имеются те же предпосылки, что и для дифференциации досудебного производства. Чем более общественно опасно преступление, дело о котором рассматривается в суде, тем в меньшей степени нужна быстрота, в большей степени опасны ошибки, а значит, необходимы дополнительные гарантии. Напротив, по делам, не представляющим большой общественной опасности и не являющимся сложными по установлению фактических обстоятельств, возможно упрощенное производство.
Одним из первых шагов в этом направлении явилось бы изменение состава судебной коллегии, рассматривающей дела по первой инстанции. Дела о наиболее тяжких преступлениях, за совершение которых предусмотрена смертная казнь, следовало бы рассматривать по первой инстанции коллегией в составе двух профессиональных судей и трех народных заседателей[247].
По этим делам необходимо не только увеличение числа судей, имеющих жизненный опыт (народных заседателей), но и судей, имеющих высокую профессиональную квалификацию, поскольку именно при рассмотрении этих дел чаще возникают сложности не только в установлении фактических обстоятельств, но и в правильной их юридической оценке. Именно по такому пути идет уголовно-процессуальное законодательство большинства европейских социалистических государств[248].
Значительное увеличение числа народных заседателей вряд ли имеет смысл. Реализация этого предложения, по сути, означала бы введение в советский уголовный процесс суда присяжных. Предложение о разделении функций судьи и народных заседателей (народные заседатели решали бы вопрос о виновности, а профессиональные судьи – вопросы о наказании) высказано многими авторами[249].
Против реализации этого предложения можно привести следующие аргументы.
При решении вопроса о виновности кроме жизненного опыта необходимы и юридические знания: признание виновным или невиновным только на основе жизненного опыта, убеждения, обыденного правосознания, но вопреки требованиям закона – противоречило бы Конституции СССР и сложившимся в юридической науке фундаментальным теоретическим концепциям, пересматривать которые вряд ли имеет смысл. Поэтому при решении вопроса о виновности необходима помощь юриста-профессионала – профессионального судьи. С другой стороны, при решении вопроса о наказании (возможно, даже в большей степени, чем при решении вопроса о