подумалось мне. Но, когда луч фонаря осветил одну из ям рядом с клумбой, то я увидел как старик сидит у края на корточках и жадно высасывает кровь из отчаянно барахтающегося кота. Заорав, я выронил фонарик и хотел побежать, но ноги не слушались. Как будто вросший в землю, я наблюдал как дед перегрыз коту горло и бросив его в яму повернулся, с удивленным видом уставившись на меня. Казалось, он был взволнован не меньше: его руки тряслись, маленькие желтые глазки бегали в разные стороны, а потрескавшиеся от напряжения губы обнажили клыки.
Ëка-нать, ёка-нать
Придется мне
Тебя сожрать…
Анна Гале
ТЁТЯ СОФА
«10 августа покончила с собой известная пианистка Софья Кардашевич. Ее тело было обнаружено лишь два дня спустя. Причины самоубийства выяснит следствие. Из достоверных источников нам известно, что уже найден дневник великой пианистки. В последней записи, сделанной 10 августа, есть такие строки: «Я слишком устала, я не могу больше жить в напряженном ритме, растворяясь в звуках. Я хочу сделать паузу. Может быть, вечную».
Софье Кардашевич было пятьдесят семь лет. Ее знали и ждали с концертами в двадцати семи странах, ее искусством восхищались…».
Андрей закрыл ленту новостей и выключил компьютер. Несколько месяцев назад он нашел между книгами в шкафу дневник своей именитой тетки. Тетя Софа депрессовала всю жизнь – погружалась в унылое настроение часто, но ненадолго. Нужно было лишь дождаться, когда она напишет в своей заветной тетрадочке что-нибудь подходящее. И тогда можно просто кое-что добавить ей в кофе и уйти.
Андрей умел ждать. До этого он годами ходил к одинокой тетке. Приносил ей вкусняшки и лекарства, когда она болела, слушал ее бредни о музыке, которая «может исцелять или убивать», о ритмах, от которых устает тетя Софа, о том, что ему нужно, наконец, найти нормальную работу и остепениться… Тетка подбрасывала деньжат – не так много, как могла бы. Потом, когда Андрей обмолвился, что мог бы подрабатывать таксистом, купила ему машину – всего-навсего «Киа».
Дождался он лишь через шесть лет: тетка написала завещание, где единственным наследником числился он, Андрей Крепнёв. Дорогущий рояль, правда, отписала какому-то концертному залу. Зато весь теткин двухэтажный музей с картинами, статуэтками, коврами и хрен знает чем еще – достается любимому заботливому племяннику.
Все прошло, как было задумано. Тетя Софа даже облегчила ему задачу. В начале лета она пожаловалась:
– Так одиноко в этом доме, Андрюш. Приезжаю с гастролей – и остаюсь наедине с роялем. Может переселишься ко мне? Прописку тебе здесь сделаем. Если вдруг что со мной случится – ты здесь и останешься.
– Что ты, тетя Софа, живи до ста лет! – отмахнулся Андрей.
Но от прописки, конечно, не отказался.
Угостить тетку кофе с коньяком и подходящим случаю препаратом, вызывающим в больших дозах остановку сердца, не составило