в собственной непогрешимости, он хорошо поставленным голосом рыкнул: – Подъём, гвардия! И вошедшему следом повару:
– Накрой на троих. И воды героям – умыться. Они же друг на друга посмотрят, и любви конец.
Посмотреть было на кого. Лукошкин за последние дни исхудал так, что Соня выразила общее мнение «От тебя одна тень осталась!» И хорошо, что комдив, как он, потом, рассказывал внукам, «с молодёжью задержался». Люфтваффе, бомбившее передовые части РККА, прорвавшие «Голубую» оборонительную линию, вдруг вернулись к переправе и, в который раз, усыпали плацдарм бомбами. Пережидая ничем не обоснованную бомбёжку – понтонный мост навели выше по течению, генерал, в сердцах, ругнулся: «За мной, что ли, охотятся, сволочи!» И оказался прав! Сработала немецкая служба радиоперехвата. Били по КП дивизии, а попало тыловикам, похоронившим в этот день 18 человек. Кому-то, да собственно, любому мыслящему человеку, покажется странным, что некоторые историки обвинят в их гибели Комдива. «Сволочи» продолжали охотиться на него.
Герои
Тем памятным днём 43-го сидели на нарах трое: седой генерал; победивший на данном этапе (как в автогонках) войны лейтенант, и абсолютно мирная медсестра. С потолка сыпалось, генерал накрыл всех плащ-палаткой. Молчали, а слышали друг друга, поскольку мысль была общей: «Пусть они живут!». Наконец то грохот разрывов бомб сменился гулом канонады, нары под сидящими на них близкими людьми перестали ёрзать, и Соня метнулась к печке, к испускавшему последний пар чайнику. Лукошкин тоже вскочил, но только для того, чтобы задать вопрос.
Ещё накануне, сидя на немецком ящике из-под мин, глядел на устремившиеся в прорыв роты, катившие пушки, пулемёты, слушал бодрые команды и гул наших самолётов, поймал себя на крамольной мысли – если всё это было в дивизии позавчера, то почему его послали с горсткой бойцов, без штанов, прорывать оборону противника? И выплеснул он всю горечь потерь и свои страдания: «Зачем сейчас переплывали Днепр, если через месяц, собрав побольше войск, перешли бы его по льду «аки посуху?»
Издалека начал отвечать Комдив. «Есть два подхода к философии: использовать её законы как основу для планирования и решения; или – использовать свои способности для законов этих обсуждения. В обоих случаях требуется знание этих законов. Ватутин их знает, а мы с тобой их только «когда-то учили». К примеру – диалектика, закон единства и борьбы противоречий. Два Мира, наш и немцев, на одной Земле – враги. Это единство. Они очень разные. Это противоположности. У нас достоинство – искусство полководца, у них – хороший послужной список, без поражений.
Ватутин занял плацдарм на правом берегу – логично рассуждая, немцы ждут наступления с этого направления. Ватутин вернул войска на левый берег, оставив на плацдарме обманку: макеты танков, пушек, даже чучела солдат. Логичные немцы ждут атаку.
Ватутин прорвёт оборону здесь – немцы всё