атаку дочери, мать.
– Чего? Ноги моей здесь больше не будет!
На улице тоже раздались крики. Столпился народ, а по земле каталось, нечто отдаленно напоминающее двух людей, которые так вцепились друг в друга и сплелись руками и ногами, что их кое-как растащили.
У похотливого баяниста было разбито лицо.
– Тварь, я тебе еще покажу, – зло шипел несостоявшийся Казанова. – Я тебе сейчас глаза – то открою. Твоя Нина и есть известная на всем побережье Кокетка.
Арсений подскочил к обидчику, и еще раз дал кулаком в лицо:
– Заткнись, мерзавец! Не смей порочить мою девушку! – и ушел.
Скандал был исчерпан, и люди стали расходится.
Ниночка подбежала к своему суженному и увела его на берег моря.
– Когда он успел, я же все время был рядом? – злился Арсений.
– Коть! Этот старикашка уже давно за мной волочится. Ты слишком долго ходил за сигаретами.
– Я же на две минуты отлучился.
– Где две минуты, там и десять. Я не буду с ними жить! Я уеду куда-нибудь. Да не волнуйся, меня никто искать не будет, – и Кокетка зло сжала кулак.
– Нет, так дело не пойдет. Ты обещаешь, что с тобой будет все в порядке?
– Я не пропаду! Все будет хорошо, Котя!
– Мне нужно поговорить с твоей матерью. Она не должна оставаться с этим немцем, она должна прежде всего заботится о тебе.
– Да ничего она не должна!
– Все, я пошел к ней, поговорить с ней.
– Арсений, уже поздно, наверняка она уже спит с этим уродом!
Молодые еще долго спорили. Наконец они притихли и задремали на лавочке, прислонившись друг к другу.
Утром девушка проводила солдата в армию, а затем отправилась домой.
Мать была на работе. Борис тоже.
Девушке никто не мешал собирать спокойно вещи. Затем она стала прощаться с домом. Она любила это тихое пристанище, когда, возвращалась с очередных похождений. Ее выбирали, она выбирала. Но еще не было ни разу такого, что бы ее коснулся мужчина, который был ей противен.
Она пленяла, она повелевала, а непокорных наказывала.
– Нет, значит, НЕТ! Не понял, получай по носу!
Баянист Борис тоже не привык в жизни получать отказ, и уже надумывал, как проучить непокорную девчонку, но та благоразумно все расставила на свои места, и везде, где надо поставила точки.
Отъезд падчерицы его вполне устроил, тем более, что он своим поведением рассорил двух женщин, – мать и дочь.
Глава 9.
Отъезд
«Потом ей напишу, где я. Пусть помучается» – рассуждала обиженная дочь, покупая авиабилет в Новосибирск. Благо, что в этом городе проживали ее дальние родственники, и на первых порах ей было где остановится. «Арсению позже напишу, где я, а домой, в Хосту, не вернусь».
Самолет пролетал средь пушистых, белоснежных облаков, и от этой безумной высоты и красоты, замирало