нередкие случаи не правового, а фактического поглощения составами, охватывающими более тяжкие преступления, составов сравнительно малозначительных. Таких примеров судебная практика знает немало. Обратимся к следующему примеру.
А. совершает разбойное нападение на дом И. При этом А. взламывает дверь, ведущую в жилище И. Действия А. будут с полным основанием квалифицированы как разбой (Указ от 4 июня 1947 г.) и только как разбой; дополнительно за умышленное повреждение чужого имущества (взлом двери – ст. 175 УК РСФСР) А. отвечать не будет, ибо вина и наказание за совершенные А. действия в полной мере могут быть определены в пределах ответственности за разбой, по сравнению с которым повреждение чужого имущества – малозначительное преступление.
Или другой пример: А. наносит словесное оскорбление В. и затем тут же причиняет ему тяжкое телесное повреждение. По основаниям, приведенным выше, А. будет отвечать по ст. 142 УК РСФСР за умышленное тяжкое телесное повреждение. Словесное оскорбление окажется фактически поглощенным более тяжким преступлением. Идти иным путем значило бы терять правильную судебную перспективу при оценке преступных деяний и без нужды загромождать оценку реальных жизненных явлений обилием статей.
Само собой разумеется, что отмеченный процесс фактического поглощения составов может иметь место исключительно в случаях указанного типа, то есть в случаях, когда совершается тяжкое преступление и в связи с ним другое, с ним связанное, сравнительно явно малозначительное. В иных случаях, когда совершаются два или более преступных деяния, хотя бы и близкого значения, нет, разумеется, надобности измерять значение каждого из составов на предмет поглощения менее общественно опасного состава составом более общественно опасным.
В особенности следует избегать подобного упрощенчества при квалификации должностных преступлений. Так, если должностное лицо злоупотребило властью, незаконно отпустив дефицитный товар, и за свои преступные действия получило взятку, оно подлежит ответственности по совокупности за злоупотребление властью (ст. 109 УК РСФСР) и за получение взятки (ст. 117 УК РСФСР), хотя санкция ст. 109 УК РСФСР дает достаточный простор для наказания виновного: равным образом, если заведующий магазином незаконно отпускал товары для спекуляции, в которой сам был заинтересован, то он подлежит ответственности по ст. 109, 17 и 107 УК РСФСР.
Так и определение Верховного Суда СССР от 10 января 1941 г. по делу С. указывает:
«С. признан виновным в том, что он, работая заведующим киоском артели “Интрикотаж”, систематически снабжал крупными партиями промтоваров спекулянтов Ш. и Д., которые оплачивали ему стоимость этих товаров по повышенным ценам и сами, в свою очередь, перепродавали эти товары на рынке по еще более высоким ценам.
Верховный Суд СССР переквалифицировал действия С. со ст. ст. 20 и 127 УК УССР на ст. 97 УК УССР на том основании, что он усмотрел в действиях С. должностное преступление – злоупотребление служебным положением.