медленно и аккуратно, опираясь всей стопой на вековой камень ступенек. Мой спутник не отличался галантностью, даже не подал мне руки, когда мы прыгали с особенно крутой ступеньки на пол. И не обернулся. А я могла упасть и ушибиться, между прочим. Интересно, ему бы тогда попало от дракона?
Темная фигура удалялась от меня, не говоря ни слова. Я могла ориентироваться только по факелу, моя свеча уже давным-давно потухла и не зажигалась. Из чего я сделала вывод, что зачарована моя комната, а не весь замок.
Мысленно я пыталась проложить наш путь, определить, в какой стороне моя комната. Но затем я поняла, что это бесполезно. После винтовой лестницы мы завернули в какой-то коридор, потом еще один и еще в соседний…Придется Тамариэлю провожать меня до моего жилища. В одиночку точно заблужусь. Надо бы нарисовать какую-никакую карту, что и где находится.
– Куда мы идем? – спросила я, когда мы нырнули в очередную плохо освещенную арку. Еще немного, и у меня разовьется клаустрофобия – тоннели коридоров становились то широкими, то неожиданно узкими.
– Гуляем.
Мне захотелось ударить его.
– Гуляем???
Послышался тихий, неуловимый смешок:
– Идем к галерее.
Я приободрилась. Значит, мы выйдем из этих лабиринтов в полноценную комнату.
– Что за галерея? – наконец, я поравнялась со слугой дракона.
– Портреты. Увидишь.
– Ты говоришь так, будто тебе приходится платить за каждое слово, – проворчала я.
Опять легкий и быстрый, как бабочка, смешок:
– Не люблю описывать то, что можно увидеть и прочувствовать. Слова ничтожны.
Опять мне было нечего ответить ему. Но идти в молчании было еще хуже.
– Люблю живопись. Там работы известного художника?
– Да. Среди драконов он знаменит. Но не среди людей.
Тамариэль говорил так, будто я утомила его своей болтовней.
– Ты не очень разговорчив.
Мы повернули в очередной коридор. Там висели чучела животных – головы с остекленевшими навсегда зрачками. В причудливых отблесках огня казалось, что их глаза кроваво-красные и звери выжидают удобный момент, чтобы впиться маленькими острыми зубами мне в шею. Волк, медведь, лань, олени, лоси, лисички…
– Я не привык к людям. В этом замке их давно не было. Здесь лишь мы с драконом.
Мне оставалось только кивнуть. Каким образом он строит настолько исчерпывающие фразы, что мне нечего ответить на них?
– Ты так и не простил дракона, за то, что он выкрал тебя?
Я бы не простила. Как можно взять и сломать всю жизнь человеку, лишь потому, что тебе скучно?
Но Тамариэль отличался от меня. Немного подумав, он заявил:
– Конечно. С течением времени ты начинаешь иначе смотреть на вещи. Все, что когда–то казалось тебе важным , уходит. Дракон считает, что это было величайшей милостью.
– Милостью? Забрать тебя от родных, из твоего дома? – мне было не понять.
Тамариэль тяжело вздохнул:
– Жизнь