совсем, но все-таки… Участок пятнадцать соток. Надо оформить и хоть за копейки его слить.
– Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
– Незачем! – отмахнулась она. – Поеду на утреннем поезде, а вечером уже вернусь. Подпишу там бумаги у нотариуса, сфотографирую дом, зайду к тетке на кладбище, и все.
Потом Марк злился: Вера все заранее придумала. И нарочно так поступила. У нее была неприятная особенность: она не умела говорить «нет». Всегда со всем соглашалась, а потом втихаря поступала по-своему. Поэтому и подумал: подружка давно запланировала его бросить.
Вера всегда была легкомысленной. И всегда уходила по-английски.
Она уехала на восьмичасовой электричке, и больше Марк никогда ее не видел.
А через три дня получил e-mail: «Прости меня, не знала, как тебе сказать. Я на Гоа, пока останусь здесь. Не волнуйся, со мной все хорошо, я с друзьями. Мне просто надо иногда менять обстановку, ты же меня знаешь. Я – как сквозняк. Еще раз прости. Клюква».
Все называли Веру «клюквой». У нее фамилия такая была – Клюквина.
Этот поступок вполне вписывался в ее систему координат. Марк ни на минуту не усомнился, что в произошедшем может быть криминальный подтекст. К тому же у Веры и правда имелись друзья на Гоа, и она часто говорила, что хотела бы хоть полгодика пожить на жарком оранжевом пляже, где пахнет марихуаной и морем, где раздолье таким, как она, – неприкаянным и свободным… Газетенку Марк забрал с собой и вечером внимательно перечитал статью, выпив полбутылки хорошего коньяка. Решил: полная чушь.
Но уснуть в ту ночь так почему-то и не смог.
Утром подумал: а ведь Верхний Лог совсем близко. Можно смотаться туда и все на месте узнать. Соседей порасспрашивать. Убедиться, что Вера действительно приезжала оформить наследство, а потом благополучно села на вечерний поезд. Или что ни Веры, ни тетки ее в тех краях никогда не было, а история с наследством – очередная мистификация ее болезненного воображения…
– Даша! Дашенька! Даша, иди завтракать! – придерживая на груди шелковое кимоно, кричала женщина в глубь яблоневого сада. И беззлобно добавила вполголоса: – Все нервы вытянула, тварь малолетняя.
Немного замешкавшись на крыльце, она вышла в сад босиком и подставила серое от бессонницы лицо пробивающемуся сквозь рваные облака скупому, но все-таки теплому солнышку. Она рисовала всю ночь. Уснула за столом, уронив голову на руку. Ее разбудил сквозняк, громыхнувший открытой форточкой. Посмотрела на часы – ну надо же, полдень! Вслед за тем проснулась совесть, и Ангелина нашла на антресолях неоткрытую пачку муки. Даша ведь любит оладушки с вареньем…
Дочери в комнате не оказалось. Поморщившись, женщина отметила неубранную постель и разбросанную по полу одежду.
Ангелина дошла до колодца. Старый, полусгнивший, он находился в самом конце участка, и хозяйка предупредила, что его давно не чистили. Колодец зарос тиной, поэтому воду лучше брать в общем, который находится на деревенской дороге.
Женщина осмотрелась по